Представьте ситуацию. Женщина с ребенком в плацкарте, у нее верхнее место, и ей никто не уступает. А ехать сутки. Мне в почту пришло письмо от читательницы Анны, которая рассказала, как хитростью смогла заполучить вожделенную нижнюю полку.
Я понимаю людей, которые возмущаются в связи с обменом полками в поездах дальнего следования. Но у меня была история, когда я сама, имея билет наверх, хитростью заполучила нижнее место. Но осудите ли вы меня за это?
Дело было лет 10 назад. Мне с ребенком надо было ехать отдыхать на юг. К морю – ребенку моему тогда было четыре года, и море ему было необходимо по показанию врачей.
В кассе утром за 45 суток билеты были уже только верхние. Ну, куда деваться, пришлось брать. Сделала я это тогда не из экономии.
Это сейчас иногда верхушки стоят дешевле нижних. Тогда такого расслоения не было. Я понимала, что сутки с 4-летним мальчиком наверху в плацкарте – равносильно пытке.
Все полтора месяца перед поездкой дергалась – как все пройдет. А знакомые утешали: да поменяешься.
Приходим в вагон, а там внизу под нашей полкой мужик сидит. Средних лет. Понятно, что ему ничего не стоило залезть наверх, но он заупрямился.
Мол, надо было билеты заранее покупать. А куда уж раньше? Кроме него, как назло, и попросить-то некого было. Все, у кого низ, – либо такие же мамочки, как я, либо пенсионеры.
Проводница тоже разводила руками.
В общем, обменялись мы с этим мужиком любезностями, и он ушел. Вроде в ресторан. И тут черт дернул меня переложить его вещи наверх, а самой с ребенком вниз лечь. Ну, думаю, придет, а я уже сплю, не будет же он нас выгонять. Легли, а сердце бьется. Неспокойно. На скандал же нарываюсь.
Спустя два часа приходит. Еле живой, на ногах едва-едва стоит. Смотрит – место занято, я спящей притворилась. Тут проводница рядом оказалась и подыграла мне. Говорит – если будете буянить за такое поведение на ближайшей же станции ссажу. И намекая на меня говорит такая, что, мол, даже есть кому заявление подписать.
Ну мужик забеспокоился и лег на верхнюю полку тихо. Я, конечно, переживала, что он в таком состоянии свалится на меня с Гошкой, но нет.
А утром он потом у меня спрашивал – как так вышло, что он оказался сверху, не хотел же меняться, специально брал низ, потому как весь из себя такой больной.
Я ему рассказала правду. Он вроде понадувался, а потом нормально общаться стал, и мы даже общий стол накрыли. Я его котлетами накормила, а он нас рыбой угостил.
А потом он вышел, часов за 12 до прибытия в Адлер. И всю оставшуюся дорогу нижнее место было в нашем полном распоряжении.
