Таня мне сначала понравилась, за юмор. Она вошла, и сказала:
— Здравствуйте, я Таня. Я — белоручка, так получилось. У меня скоро развод. Можно ли его избежать? Помогите мне.
Я ответила, что у меня, конечно, не клуб анонимных белоручек, и поддержать её в этом деле… Смогу ли?
Таня одна из первых «ласточек», она родилась в начале 90-х. Сейчас, наверное, их целые «стаи».
Родители, уставшие и измотанные перестройкой и тем, что за ней последовало, не хотели своим детям такой судьбы. Не хотели, чтобы они испытывали трудности. И некоторые в этом преуспели настолько, что у Тани возникли серьезные проблемы.
Появилось поколение, в котором воспиталось немало «принцесс». Сейчас, уверена, проблема эта усугубляется. Но вина уже не только на родителях. Но и на «героинях» из инстаграма, глядя на которых девочки быстро смекают, что… это очень круто и несложно! Фотографируй различные части тела, модернизируй их, и… всё будет хорошо!
Но вернемся к «принцессам», и к Тане.
Её очень сильно любили – и мама, и папа, и бабушки. Любили настолько, что как-то пропустили важную деталь. Да, речь о том, что ребенка надо постепенно приучать к труду. То есть не надо считать труд несчастьем или проклятьем, или каким-то наказанием. Труд тренирует волю, усиливает её, повышает витальность человека.
Но в 90-е многие люди месяцами не получали зарплату, а у ещё большего количества людей она была настолько мизерной, что это не могло не отразиться на отношении к труду, в целом.
Поэтому, наверное, и берегли родители своих девочек.
Так появились белоручки. И дело даже не в том, что они вышли во взрослую жизнь неподготовленными, а в том, у них совсем нет мотивации к повседневному, бытовому труду. Он их угнетает. А прислугу себе они позволить не могут.
— Я и не думала, что это так важно, — говорила Таня. – Мне комфортно было, даже когда я от родителей переехала. Питалась в кафе, полуфабрикаты… А потом повстречала человека, мы понравились друг другу, и очень быстро расписались. А он мне сказал, через три месяца: как же я раньше не замечал, что ты совсем не хозяйка. Странно, почему не замечал?
— Влюбленность, опьянение от неё, не давало заметить, — подсказала я ей. – А потом настали будни.
— Настали. В рестораны стали реже ходить, в кафе. И столько мелочей навалилось… Понимаете, они мне неинтересны. Они ни к чему не ведут.
— Что именно не ведет?
— Как что? Зачем носки стирать, если можно новые купить? Как на западе делают…
— У вас нет стиральной машины?
— Он мне даже посудомоечную купил, да все равно не помогает. Он вечно найдет к чему прицепиться.
— Ему заботу, наверное, хочется ощутить. Он ведь не из «принцев» будет, так?
— Да обычный он, не аристократ. Просто привык у мамы под крылом жить. А я не хочу так.
— А как ты хочешь?
Она стала думать. А потом ответила честно:
— Не знаю.
— А я знаю. Тебе «экспонатом» хочется быть, за которым бы ухаживали, как делали твои родные.
— Что в этом плохого?
— Плохо то, что это будет не семья.
— Знаете, если он меня любит, то должен понять, что меня все эти мелкие дела в депрессию вгоняют…
— Таня, это не депрессия, это лень.
— И что мне делать?
— Подумай, сначала, чего ты хочешь. Хочешь семью – займись трудотерапией потихоньку. Оно и для здоровья полезно. Подумай, что будет когда ребенок появится..
— Для здоровья в тренажерный зал хожу. А про ребенка еще рано мне думать. Надо пожить.
— Домашняя трудотерапия – это как зал, но только с большей пользой.
Мы с ней еще немного поговорили. Больше я её не видела. Не знаю даже, развелись они или нет?
Но смею заверить вас – проблема есть. И она пока только усугубляется. Неприспособленные к жизни девушки, да и юноши. С искаженными представлениями о жизни. А жизнь не прощает искаженных представлений, и начинает выпрямлять его. И чаще всего это очень болезненный процесс.
Помните об этом, родители.
