— Если человек у тебя кушает четыре — пять вечеров в неделю из семи, как это называется? — Пару лет назад задумалась Аннушка, систер хорошей и старой приятельницы.
— Это называется, что ты кормишь кого-то четыре-пять вечеров в неделю, — сообщили циничные злые мы и захихикали, подчеркивая абсурдность момента.
— Да? — Притворно удивилась она. В ответ на захихикивание наморщилась — мол, не надо ля-ля, сама умная. А через пару бокалов «асти» призналась: — Вот и у меня появляются подозрения, что кормлю. А Сережка до сих пор утверждает — это у нас отношения…
Сережка на протяжении пары лет был ее страстной любовью. Почему он? Да черт знает. Бывает такое у девочек — влюбилась, и хоть трава не расти. В период любви за критику в адрес возлюбленного сначала загрызет, а потом расчленит с особой жестокостью.
Потому за разворачивающимся действом можно наблюдать исключительно со стороны, до того момента пока девочка не набьет шишек (и много). Тогда уже разрешается вступать в бой, пинать предателя и нудно причитать: а мы тебе говорили!
Она же будет вздыхать, реветь и размазывать по лицу тушь: мол, ничего вы, не понимаете, это же у меня любовь была!
Ритуал-с.
Вот и этом случае… Мы честно считали, что Сереженька хорошо устроился. Официально жил один, в доставшейся от бабушки квартире, то есть никаких обязательства перед Анькой на себя не брал. Иногда выбирался вечером погулять с друзьями (без нее, в выходные), а так — после работы почти всегда к ней.
На первый взгляд все хорошо и просто отлично: ничего не напрягает. Вроде как и при мужике… Вот только мужик, получается, свободный: даже об официальном сожительстве речь не идет, Просто такая страстная любовь, что он без Анечки ни дня не может.
И Анечке радость, какая женщина не возгордиться такой любовью? А всякие бытовые мелочи, они для меркантильных.
Бытовые мелочи — это размышления о том, что она, глупая, буквально кормит мужика.
— Не кормлю я его! — Отбивалась она. — Ну, в каком месте кормлю? Себе же все равно готовлю! Тарелка супа меня уж точно не разорит.
Не разорит, да. Это если тарелка супа.
Короче, через пару лет таких отношений кавалер решил съездить отдохнуть и сказал Анечке — мол, давай вместе! А та только руками развела: не на что, никаких накоплений нет. Зарабатывает пусть не так много, но по провинциальным меркам прилично. Только часть сразу на оплату съемной квартирки уходит, остальное — на бытовые расходы и…проедается!
— Нет, он ушел, я посчитала: раньше, до него, я могла себе что-то купить и на отдых откладывала! Планировала ипотеку взять. — размышляла потом Анечка. — А потом с Сережей… Мясо каждый день надо, он мясо любит. Еще — на бутерброды что, а это колбасы хорошей надо, колбасу он вообще без бутербродов ел, и сыр просто ломтями, с кофе. Кофе хорошего опять же. Сладкого купить, он любит, бутылочку вина или пива хорошего — Сережа любит. И ведь сам-то он не просил ничего, это я покупала, потому что знала — придет вечером, порадовать его хотелось. И поначалу незаметно — не только для него, сама ведь тоже что-то съем, бывает.
А в тот день посчитала — мать вашу! Я так на все это «Сережа любит» ползарплаты спускала, в когда и больше. Мне этот сыр по штуке за килограмм и выше до него даром не нужен был, я на него даже не смотрела. И колбасу не покупала!
Попыталась вспомнить, что он за эти годы из продуктов принес. Пару шоколадок, торт и ведерко мороженого! Неудивительно, что он-то отдыхать намылился — на жратву не тратится, можно и отдохнуть. — Обижалась она.
Обижаться было на что. Сережа, услышав, что накоплений нет, все на продукты уходит, поцокал языком и то ли в шутку, то ли всерьез назвал Анечку нищенкой. Мол, если больше 30% дохода на еду уходит, значит, человек — нищий.
Еще месяца полтора у нее кушал, а потом слинял как-то незаметно: кормить плохо стала, без сыра с колбасой. Анька, правда, плакала потом месяца два, но потом ничего, отошла.
— Ну и нищенка, ну и не по карману мне мужик, — фыркала она, собираясь на отдых.
Мораль? Принцип «ну я же для себя делаюсебе готовлюсебе покупаю, и с ним поделюсь, от меня не убудет» — не работает. Убудет. Еще как.
