Я ехала в поезде уже сутки, а в ушах всё ещё гремели слова мамы:
— Ты с ума сошла? Какой ребёнок? У твоего брата двое, их бы поднять! Хочешь жить в моём доме — реши свою проблему!
Мы с братом выросли без отца. По легенде — пропавший лётчик-испытатель, а по-факту — глубоко и безнадёжно женатый мамин первый начальник.
Брата мама воспитывала как опору для себя в будущем. Я — так, лишний рот в семье. Иногда, со злости, мама говорила:
— Предлагали ведь одного из вас в роддоме оставить, надо было!
Согласна — надо было.
Мы с братом жили в одной комнате до 13 лет. Потом нашу проходную комнату изолировали, выделив мне закуток между отдельными комнатами. Мы учились в одном классе, поэтому уроки делали вместе, хоть мама за это и ругалась. У меня в каморке не было окна, а от лампы очень болели глаза. Зрение я себе тогда знатно посадила. Коррекцию бы сделать, но — мечты-мечты.
Брат женился на первом курсе, приведя в дом красавицу-жену. Я смотрела на неё и думала — вылитая принцесса. Мы с братом — близнецы. И если он довольно красив, то я — девушка с подобны чертами лица, страшна как атомная война.
Перегородка между моей каморкой и комнатой брата и его жены очень тонкая. Я слышала, как они хихикали над моей внешностью, обзывая «девочкой из чуланчика». Мама порхала вокруг невестки, называя её доченькой. Я подобного эпитета не удостоилась ни разу в жизни.
С детства недолюбленная я, на которую ни разу в жизни не посмотрел ни один парень, очень удивилась ухаживаниям второкурсника. Я боялась, не верила своему счастью, не верила его словам. Ухаживания Егора продлились три года, последний год из которых максимум, что я позволяла — это поцелуй в щёчку. А до этого мы просто держались за руки.
Пока я ходила в кино под ручку, брат стал папой двух девочек. Вместо подготовки к зачётам я сидела с племянницами, пока мама и жена брата распивали чаи. Мне даже поставили тахту в комнате брата, чтобы я могла по ночам вставать к девочкам и помогать их матери.
Егор сделал мне предложение, встав на одно колена перед всем институтом. Кольцо, цветы, приглашение на знакомство с родителями. Моему счастью не было предела.
У меня не было платьев, поэтому жена брата одолжила мне одно из своих:
— Иди, ты запомнишь этот день на всю жизнь! — странно ухмыльнулась она.
Я заплела косу, пощипала щёки и вышла из подъезда и села в машину Егора. Ехали мы минут 15, всё это время он осыпал меня комплиментами.
Родителей дома не было. Егор налил мн вина и сказал, что они будут через 10 минут. Я сделала несколько глотков и отключилась.
Разбудила меня женщина, представившаяся хозяйкой квартиры.
— Вы — мама Егора? — спросила я ничего не понимая.
— Одевайся давай, квартира на сутки оплачена была. сейчас другие постояльцы придут. Да поживее!
Я прекрасно отдавала себе отчёт в том, что со мной произошло. Я не понимала одного — зачем? Егор не брал трубку, я поехала домой. Двери мне открыла ухмыляющаяся жена брата:
— Ну как? Понравилось? Ты у нас теперь звезда!
Она показала мне сообщение от Егора, пересланное ей её однокурсницей. Там была моя фотография.
Не знаю почему, но в тот момент во мне что-то изменилось. Нет, не надломилось, а наоборот: сколько можно позволять вытирать об меня ноги? Я развернулась и пошла в отделение полиции.
Отец Егора попытался заставить своего сына на мне жениться, чтобы уговорить меня забрать заявление.
— Не порти мальчику жизнь. Ну оступился, с кем не бывает?
Я забрала. Потому что любила его, несмотря на его поступок. Приступ храбрости прошёл и я вновь стала сама собой. Единственное, на что ещё хватило сил — забрать документы из института.
Тошнить меня начало через три недели. Сразу вспомнив о том, как плохо было жене брата перед тем, как она узнала о беременности, я сделала тест. Я сидела на кровати в своей каморке и невидящим взглядом смотрела на две полоски.
— Ну ка, что там у тебя? Ого, поздравляю! Кто счастливый папашка? Егорка? Нк-ка, улыбочку для селфи! — веселилась жена брата.
Мама, уже обрадованная этой новостью, начала на меня кричать:
— Ты с ума сошла? Какой ребёнок? У твоего брата двое, их бы поднять! Хочешь жить в моём доме — реши свою проблему!
А вечером ко мне приехала мама Егора и привезла деньги.
— Егор женится. Мы присмотрели ему жену, сколько можно лоботрясничать ходить. Держи, переедешь, начнёшь новую жизнь. Там карта, я буду пополнять каждый месяц, и мой номер телефона. Позвонишь, скажешь кто родится. Собирайся, у тебя билет на поезд сегодня на 21-20.
Я села в этот поезд, меня ничего не держит. Я уже сутки еду, слушаю стук колёс и вспоминаю слова мамы.
