Яна осмотрела шею — засос. Он самый. Любовный отпечаток. (Или опечатка?)
Егор ехидно улыбался, как кот, налакавшийся сливочек и Яна швырнула в него свой тангл-тизер. (Это массажка такая крутая. Распутывает даже трудно-запутанные колтуны из волос).
-Как я теперь на работу пойду?! — обиделась она.
Ее мужчина взглянул на нее искоса и процедил сквозь зубы:
-Так не ходи. Увольняйся, дома сиди! Я сам тебя обеспечу.
Яна от слов его отмахнулась: мужчина этот — одно название, что мужчина. Работы постоянной нет, жилья — тоже, стремлений к изменению ситуации вокруг себя — ноль. Его итак все устраивает.
Ее, Яночку, умницу и красавицу, он заполучил обманным путем: вырядился в брендовые вещи брата, взял напрокат его дорогой автомобиль, снял на время аховую квартиру в самом центре города.
Произвел впечатление на Яночку и все! Красавица пала к его ногам, а когда влюбилась-обвыклась бесповоротно, то Егор безжалостно инсценировал свое банкротство, мол, в счет непредвиденных долгов, он распродает недвижимость и транспорт, но из-за этого ведь она не разлюбит его?
И в горе, и в радости ведь?
Яна, как порядочная женщина, действительно, уйти от обаятельного прохиндея не смогла.
Посему приютила в своей съемной квартире любимого голодранца и лишь вздыхала, глядя на то, как милый «катится ко дну»: засиживаясь по вечерам в питейных заведениях, с легкостью бросал работу, искал новую, бросал и ее.. Устраивал Яночке сцены ревности на каждом шагу, придирался по мелочам и пил, пил, как вампир, ее кровь, ее нервы.
Ушла бы, да жалко, привыкла к душегубу. Пропадет ведь он без нее.
А в последнее время, Егор совсем озверел от ревности. Все началось после того, как встретил подругу с работы: увидел он, что прощается с нею симпатичный и очевидно, очень богатый молодой мужчина, Глеб Сергеевич. Глеб Сергеевич действительно был начальником небольшой (папиной) фирмы, а Яночка числилась у него в секретаршах.
Понятное дело, профессия секретарши Егору не нравилась. Была бы уборщицей или асфальтоукладчицей, он бы так не ревновал.
Но раз секретарша, то, по его мнению, логично что она находится в тесной взаимосвязи с делами своего шефа, носит ему в кабинет кофе и фиг знает, чем еще она в этом самом кабинете занимается.
Потому ревнивец Егор принялся по-мелкому пакостить любимой. Дабы та свою работу потеряла и не вызывала в нем неприятных подозрений.
Вчера он сломал каблук в ее новых туфлях-лодочках. Те ему шибко сексуальными показались. Женщина ушла на работу в балетках.
Сегодня — засос. Может, прислушается и дома засядет?
Яна работу свою терять не собиралась однозначно. Она обмотала шею со злополучным засосом шифоновым шарфиком и чуть не расплакалась: ведь на улице -лето-жара, +40, ну понятно же что что-то скрывает!
Кофточек с высокой горловиной у нее не было. Кроме одной мохнатой зимней, которую ей бабушка крючком связала.
Тональный крем ситуацию не спас.
И тогда Яне попался на глаза огромный, ярко-красный цветок из атласа, на шнурке-бархотке, который на шею, как ошейник надевается. (Есть такие украшения.)
Время поджимало и девушка надела на шею его. Пышный цветок отлично скрывал от посторонних глаз покусанную шею и Яна улыбнулась.
Вот только цветок ни с какой обычной офисной одеждой категорически не сочетался.
Пришлось для соблюдения цвета надеть ярко-красный, в тон, юбочку. Юбочка оказалась бандажной. (Это когда в-облипку.)
Красные босоножки стали завершающим штрихом ее нового Лука, и девушка под сильно неодобрительный взгляд своего бойфренда, потопала на работу.
Отпустить её в таком виде Егор не мог. Он позвонил своему другу, работающему в органах и слезно начал просить задержать Яну под каким-нибудь предлогом.
Друг оказался доблестным полицейским. Отказал.
Тогда Егор помчался на работу вслед за Яной.
Он явился, когда Яна как-раз сидела на рабочем месте и принимала факс.
Усевшись на диванчик для посетителей, Егор принялся «сторожить» возлюбленную.
-Бросай работу, идем домой, — грозился он тихонько из своего угла. — Ты не можешь работать в таком виде!
Яна печатала письмо по просьбе начальника и на Егора внимания не обращала.
-Я работаю через «не могу»! — сухо оповестила она. — Из-за тебя между-прочим!
Терпению ее приходил конец. Она поняла, что с этим человеком ей нужно рвать. Тот, мало того, что сам катится на дно, так еще и ее за собой тянет! Сегодня — засос, а завтра что? Синяки на запястьях? Чего он добивается — чтобы она бросила свою работу в угоду ему? Ей не нужен такой тиран и диктатор.
Егор молча буравил ее взглядом. Ее дурацкий цветок на шее не давал ему покоя.
-Тогда цветок с шеи сними. Пусть все видят и знают, что у тебя есть мужчина!
Яна продолжала печатать и Егор предпринял последнюю попытку припугнуть ее:
-Если не бросишь свою работу сию же минуту, то брошу тебя я!
Высидев три минуты, Егор демонстративно удалил из своего телефона ее номер и ушел.
Яна печатала, но слезы обиды защипали ей глаза и девушка упала на стол, закрыв лицо руками.
-Вам плохо? Яна Владимировна?
Глеб Сергеевич пытливо смотрел на нее и Яна тут-же вскочила.
-Нет-нет, все в порядке, Егор Сергеевич!
Шеф не сводил глаз с ее цветка на шее. Казалось, он впервые увидел ее такой, разглядел в обычной работнице красивую женщину.
И именно этот злополучный цветок поспособствовал этому.
Словом, через несколько месяцев Яна вышла за Глеба Сергеевича замуж. Свадебное платье она выбрала себе простое, без изысков, прямого покроя, зато на ее шее красовался красивый, белоснежный цветок…
