Вера Алексеевна преподавала фортепиано в музыкальной школе в одном небольшом городе. Она рано овдовела, и не стала снова устраивать свою личную жизнь, пока ее дочь Арина училась в школе.
Вера не хотела приводить в дом постороннего мужчину, чтобы не создавать дополнительных проблем дочери, которая тяжело переживала потерю отца.
Когда Арина поступила в областной колледж и переехала в общежитие, Вере было всего 36 лет, но психологически чувствовала себя старше и выглядела соответствующе.
Поэтому на день рождения подруги почти насильно отвели ее в парикмахерскую – сделать более современную стрижку и покрасить первые седые волосы.
Потом зашли в кабинет к косметологу, чтобы привести лицо в порядок и научить Веру делать легкий макияж. И (о, ужас!) купили ей платье нежного персикового оттенка.
Всю жизнь Вера носила скромные костюмы в серых тонах, немного подводила брови тоненькой линией и губы коричневой помадой, что создавало образ старомодной дамы неопределенного возраста.
После такого преображения Вера не могла смотреть на себя в зеркало: с одной стороны, она не верила своим глазам, а с другой — ей казалось, что она выглядит слишком вызывающе и не естественно.
Подруги поняли, что одним внешним видом проблемы не решить, и записали ее на онлайн-курс к психологу. Вера хотела было уклониться от посещения занятий, но подруги «требовали» от нее ежедневный отчет.
Тяжело было Вере начать думать о себе, как о женщине. Они привыкла к себе только в образе матери и педагога, ну и иногда подруги. Теперь ей предстояло совершить путешествие в свое детство и юность, изучить особенности своей личности, вспомнить свои желания.
Удивительно, но курс пошел ей на пользу — даже дочь заметила, что мать как будто помолодела. На работе Вере начал оказывать знаки внимания Анатолий — отец одного ее ученика. Перед праздником 8 марта он принес ей скромный букетик, конфеты и неловко спросил:
— Вера Алексеевна, могу я для Вас что-то сделать в знак благодарности, что Вы учите моего сына Владика, уделяете ему так много внимания?
— Ну что Вы, не стоит! Это же моя работа, — ответила Вера и даже немного покраснела от смущения.
— Понимаете, у Владика давно уже нет матери рядом. Мы развелись, и она уехала в Москву… А вы искренне проявляете заботу о нем, для нас это очень ценно.
Вера засмущалась еще больше и не знала, что сказать. Тогда Анатолий предложил подвезти ее до дома. По дороге он рассказал, что работает в местном театре звукорежиссером, и пригласил ее на ближайший спектакль.
Они встречались несколько месяцев, прежде чем Вера познакомила Анатолия с дочерью. Арина сначала напряглась, но потом взяла себя в руки и общалась с ним достаточно доброжелательно.
Однажды Анатолий вручил Вере два пригласительных на премьеру мюзикла по мотивам средневекового эпоса, чтобы они могли пойти вместе с дочерью.
После окончания к ним подошел Владик (сын Анатолия), чтобы провести за кулисы – посмотреть на работу театра изнутри. Когда занавес опустился и зрители начали расходиться, он повел их по ступенькам на сцену.
Вера заметила среди декораций мужчину в костюме рыцаря. Он вышел на середину сцены и протянул руку в ее сторону. Вера немного испугалась, когда Владик шепнул ей: «Вера Алексеевна, нужно подойти к нему». «А занавес не откроется?» — уточнила она краснея. «Уже нет», — успокоил он.
Рыцарь был с опущенным забралом, и она не видела его лица. Заиграла приятная музыка – это была какая-то романтичная баллада. Он медленно опустился на одно колено и поднял забрало – это, конечно же, был Анатолий.
У Веры буквально начали подкашиваться колени, когда он протянул ей кольцо и сделал предложение в стихах собственного сочинения.
Вера не могла двинуться с места, она слышала его слова, но они доносились как будто издалека. Она не запомнила ничего из этого красивого стихотворения, все было как в тумане или во сне. Очнулась она от слов своей дочери:
— Мама, говори «Да»! Вы же любите друг друга!
Она сказала, уже сквозь слезы. Анатолий взял ее за руки и закружил в танце. Со всех сторон послышалась аплодисменты – это его коллеги вышли из-за кулис и поздравляли «молодых».
Арина тоже плакала, такой романтичный момент она могла представить себе только в сказке. Ей было грустно, что это не ее отец, и радостно, что ее мать наконец-то будет счастлива.
