— …И муж мне вчера заявляет: мол, выхода другого нет, придется, видимо, продавать однушку, чтобы расплатиться с долгами! — рассказывает тридцатипятилетняя Маргарита. — Я аж поперхнулась! А ничего, что это однушка — моя личная, добрачная? Я ее продавать не собираюсь! Тем более, за ЕГО долги! С какой стати?
…В браке Маргарита уже тринадцать лет. У них с мужем двое детей, девочка и мальчик. Дети уже довольно большие, младший сын во втором классе, дочь в шестом, но Маргарита не работает практически со дня свадьбы — сидит дома, занимается воспитанием детей и организацией быта.
Правда, небольшую лепту в семейный бюджет она вносит: сдает свою однокомнатную квартиру. Недвижимость приносит не Бог весть какие деньги, но за доходом Маргарита особо не гонится. Это никогда не было ее проблемой.
— У нас в семье всегда деньги зарабатывал муж, — рассказывает Маргарита.
У мужа свой бизнес, и до недавнего времени дела шли неплохо.
Баснословных барышей не было, но жили неплохо. Расширили жилплощадь, купили трехкомнатную квартиру, вместо мужниной добрачной двушки, в которой начинали семейную жизнь. На море ездили, свозили детей и в Европу, и в Азию, показали мир. Одевались, обувались, радовали подарками родителей — в общем, особо не экономили.
Но последние полтора-два года бизнес, к сожалению, стал чахнуть. Сначала постепенно и вроде бы незаметно, но последние полгода уже даже далекой от дел Маргарите ясно видно, что корабль идет ко дну. Маргарита еще в начале лета уговаривала мужа закрыть все и не мучиться, но муж не соглашался ни в какую.
— Закрыть бизнес — и чем тогда заниматься? Идти работать «на дядю»? Ну уж нет! — заявил муж.
Работа «на дядю» всегда представлялась ему хуже каторги.
До Нового года муж еще хорохорился, в сентябре провел акцию немыслимой щедрости, привлек клиентов необычайно дешевыми, по сравнению с конкурентами, услугами. Люди вроде к нему пошли, заплатили деньги, с помощью которых даже удалось залатать самые срочные дыры.
На какое-то время показалось, что выруливают, но нет. Время прошло, и надо снова платить зарплаты, аренду, а самое главное, выполнять обязательства перед клиентами. Или возвращать деньги. А денег больше нет.
Продавать в бизнесе нечего, помещение взято в аренду, обстановка проблемы не решит.
— Похоже, это конец, — расстроенно заявил муж Маргарите. — Владельцы помещения выселяют нас за долги, клиенты готовят коллективный иск в суд. Видимо, пришло время продавать однушку, чтобы рассчитаться с долгами…
Самое удивительное, муж Маргариты даже мысли не допускает, что однокомнатная квартира принадлежит жене, а она может и отказаться от продажи.
— Я не хочу ничего продавать! — сердится Маргарита. — Я ему говорила, что так будет, предупреждала! Я знала все это еще летом. Надо было закрывать все тогда и идти нормально работать. Да, в офис, на дядю, ну и что? Вся страна так работает! Никто не умер! Но он и слушать про это не хотел…
Как считаете, имеет Маргарита моральное право отказаться сейчас продавать свою квартиру, чтобы решить «проблемы мужа»?
Он-то, поди, когда хорошо зарабатывал, ресурсы на твое-мое не делил, все нес в семью. Маргарита не работала тринадцать лет, при этом копейки не считала, ездила по морям и странам, растила детей и не беспокоилась о завтрашнем дне.
Теперь, когда у мужа настала черная полоса, неплохо было бы и помочь. И не только добрым словом. Благо, возможность есть…
Или ну его, горе-бизнесмена, пусть выбирается теперь сам, как знает, ему ведь говорили? На дядю он не хотел работать, ишь ты. Ну и пусть теперь как знает.
Развестись с ним скорее, да и дело с концом. Маргарите нужно думать о детях, их ведь еще растить и растить. А не мужика выручать, продавая добрачную собственность…
