— …Когда все хорошо было, мать, значит, не нужна была! — вздыхает шестидесятилетняя Маргарита Максимовна. — Невестка вообще ходила, нос задравши, за все время мне и десяти слов не сказала, наверно. Хотя я не обижала ее никак!.. Сыну как ни позвоню — «Ты что хотела, говори скорей, некогда»… Ну вот, а теперь, как проблемы начались, и про меня вспомнили!
— Попросили о чем-то?
— Ага… Сын вчера приехал вроде как по делу, говорит, у отца же был перфоратор, если он сохранился, можно, я его возьму ненадолго? Конечно, только перфоратора им сейчас не хватает, на съемной квартире-то!.. Приехал, ходил, мялся с перфоратором этим, я уже сама ему сказала — да выкладывай уже!.. Можно, говорит, мама, мы у тебя поживем пару месяцев, пока я работу не найду и мы квартиру не снимем?.. Попросил их нынешний хозяин освободить помещение, оказывается. Работы нет, денег нет, Ира, невестка, с ребенком трехлетним. Вот так вот…
— Понятно. Весело, значит, скоро будет у вас? Когда переезжают-то к вам?
— Переезжают ко мне? Хм. А с какой, собственно, стати? Сыну я сказала прямо: ты, конечно, приезжай и живи, сколько нужно, мой дом — твой дом, ты это знаешь. Внуку я тоже всегда рада. Но Ира твоя пусть едет к своим родителям!..
…Маргарита Максимовна живет в трехкомнатной квартире, которую в свое время покупали в браке с покойным мужем, отцом ее сына Вадима. Квартира, конечно, далеко не шикарная — в обычном панельном доме, без особого ремонта. Но зато большая.
Муж умер пятнадцать лет назад. Сыну сейчас тридцать два, и он давно живет отдельно от матери. Уже на последнем курсе вуза парень снял комнату с другом, потом остался там один, а шесть лет назад в его жизни появилась Ирина, и они почти сразу начали жить вместе.
Потом ребята зарегистрировали отношения и родили ребенка, все так же проживая в съемной квартире.
— После свадьбы шли разговоры об ипотеке! — рассказывает Маргарита Максимовна. — Собирались копить первый взнос, как только поженились. Но, видимо, не преуспели — это же только на словах легко копить деньги! Впрочем, не знаю, что там у них и как. Я спрашивала, что думаете делать с квартирой, но …это ж не моего ума дело, ты же понимаешь! на меня только фыркали и отмахивались. Они сами с усами. Были…
Отношения с невесткой у Маргариты Максимовны, честно говоря, никакие. Нет, никто ни с кем не ругался, и ничего не делили. Невестка просто игнорирует свекровь.
— Может быть, Ира на меня обижается за что-то? — спрашивала поначалу Маргарита Максимовна у сына. — Может, я ей не нравлюсь?
— Ой, мама, не обращай внимания, просто она по природе человек необщительный! — ответил Вадим. — Интроверт. Знаешь такое слово? Она очень тяжело сходится с людьми, любит быть одна…
— При всем при том замуж же как-то вышла! — пожимает плечами Маргарита Максимовна. — Нашла в себе силы и познакомиться, и пообщаться с парнем, и заинтересовать его собой… А тут прямо тяжело ей «здравствуйте» сказать! Съем я ее, что ли?..
Ирина почти никогда не берет трубку, когда Маргарита Максимовна звонит, — перезванивает потом Вадим, не приходит в гости под надуманными предлогами, а перед визитами свекрови просто уходит из дома.
И даже рождение ребенка не изменило ситуацию. Маргарита Максимовна раньше с нетерпением ждала появления внуков, планируя быть прямо такой бабушкой-бабушкой — со сказками, пирогами и вязаными свитерами с оленями. Но от ребенка ее плавно оттерли.
— К внуку прийти — целое дело, договариваться за неделю нужно, и еще не факт, что в день Икс тебя к нему допустят! — рассказывает Маргарита Максимовна. — То понос, то золотуха. Ребенок уже забыть меня успевал от встречи до встречи, реагировал, как на незнакомую тетю… Он вообще у нас, честно говоря, диковатый, людей боится! Мать никуда его не водит, у нее тоже никто не бывает. Немудрено одичать…
Родители Ирины живут довольно далеко, в Туле, и в воспитании внука участия не принимают. Маргарита Максимовна теперь уже тоже не настаивает на регулярном общении.
— Насильно мил не будешь! — разводит руками она. — Может, и лучше, действительно, мне не привязываться к ребенку. Пусть живут, как хотят!
… В последнее время в жизни сына идет какая-то черная полоса. Выяснилось, что Ирине из декрета выходить по сути некуда — ее компания за три года приказала долго жить. Нечто подобное четыре месяца назад произошло и с фирмой, в которой работал Вадим. Мужчина оказался на улице. Найти другую работу быстро не получается. Все это время живут кое-как, еле сводят концы, перебиваются случайными подработками. До сих пор тянули каким-то чудом.
Но на днях случилась последняя капля — хозяин съемной квартиры заявил, что намерен продавать свою недвижимость. Уже есть покупатель, и квартиру надо освободить в течение пары недель.
Снять сейчас другую квартиру, заплатить комиссионные агенту и страховку новому хозяину, организовать переезд и перевоз скарба, которого накопилось воз и тележка, финансово просто немыслимо.
Единственное, что пришло Вадиму в голову — попроситься пока к матери. На пару-тройку месяцев. Конечно, они будут стараться встать на ноги как можно скорее, и как только Вадим найдет работу, тут же снимут хоть комнату и съедут.
Но Маргарита Максимовна встала в позу.
— То ноги об меня вытирали, разговаривали через губу, трубку не брали, сложно она с людьми сходится! А теперь, значит, нужно стало — и никаких сложностей? Бери билет, и пусть Ира едет в Тулу, к своей маме, вот и все.
— Ну так тоже нельзя! — уговаривает Маргариту Максимовну подруга. — Это же твой сын, его семья… Нужно, наверно, помочь в трудный момент?
— Сыну я сказала — приезжай и живи, без проблем! — пожимает плечами Маргарита Максимовна. — А с его женой делить территорию я не обязана. Будет мимо меня шмыгать, не поднимая глаз, ни здравствуй, ни до свидания — она интроверт! Зачем мне это надо в своем доме?.. Буду сидеть и думать, почему она такая, чем я ее обидела… Пусть сын отправляет семью в Тулу, не на Северный полюс же! А сам встает здесь на ноги…
— Но ты же понимаешь, это все может затянуться. За четыре месяца он ничего не нашел, а скоро декабрь, Новый год на носу. Он будет здесь, семья там… Не дело это!
— А это не мои проблемы! — разводит руками Маргарита Максимовна…
***
«Сын может жить, сколько надо, а невестка пусть идет, куда хочет» — в корне неправильная позиция? Свекрови надо быть мудрее, ведь жизнь кончается не завтра. И вполне возможно, что отвергнутая сегодня невестка через несколько лет может сказать свекрови те же самые слова — мне, мол, нет до тебя дела, иди, куда хочешь…
Хотя ведь нет никакой гарантии, что невестка в будущем поведет себя благородно, даже если сейчас свекровь сделает для нее все.
Свекровь права, что думает ТОЛЬКО о себе?
