Ну, что? Началось:
— У вас младший в сад пошёл? А что жена дома сидит? Пусть работать идёт!
С этой фразой мой муж столкнулся уже в третий раз за последнюю неделю. Любимым родственникам везде надо сунуть свой нос.
— Простите, но это не ваше дело, — отвечает им мой ненаглядный. — Моя жена может себе позволить вообще не работать. Никого это не касается.
На ответ моего супруга они,родственники, почему-то обиженно поджимают губки. Как так: докладывать не хочет, ещё отказывает в такой грубой форме? Ведь они о нём только и думают, в приступах заботы о благосостоянии нашей семьи!
Я уже рассказывала, что канал на Дзене приносит доход, с которого платятся налоги и отчисления в пенсионный фонд. Чем не работа? И вообще, я, может, отдохнуть хочу от суровых будней декрета?
Но нет, вопрос о моём трудоустройстве сейчас считается вопросом номер один. Почему только не в нашей семье, а у людей, связанных с нами родственными узами? Да, я разделяю: мой муж и дети — наша семья, все остальные — просто родственники.
Мы же у них не спрашиваем:
— Тетя Вера, а почему ваш муж дома не ночует? Гриша, а что это у тебя жена в шубе ходит, а ты — в рваных ботинках? Дядя Толя, а что это вы сына своего кормите? 25 лет здоровому лбу, пусть он работать идёт! Коля, тебе 30 лет, почему у тебя вечно нет денег на бензин, а кредит за машину платит бабушка?
Мне никто слова не говорит и ни о чём не спрашивает. Знают, что отфутболю. Я с радостью расскажу заинтересованным лицам о количестве зубов у детей, о муках приучения к горшку, поведаю рецепт фирменного пирога. Но есть вещи, которые касаются только нас с мужем. И моя работа — одна из этих вещей.
Я благодарна каналу: раньше на подобные вопросы и указания я терялась в ответе, не зная, что сказать. Прямо попросить не лезть — мне казалось грубым, невежливым и неправильным. Точнее, мне было неудобно не ответить.
То самое чувство неудобства, когда ты вроде и имеешь право порекомендовать не лезть не в своё дело, но в силу воспитания (или ещё каких-нибудь причин) сделать этого не можешь.
Тонна историй, пропущённых через призму моего восприятия, искренние сопереживания героям, попытки поставить себя на их место — всё это дало свои плоды.
Теперь у меня есть иммунитет от подобных вопросов и зубы, которые я не стесняюсь показывать. А то что это за несправедливость: неудобные вопросы задавать можно, а «неудобно» на них отвечать — нельзя?
Второй по популярности вопрос:
— Когда за дочкой пойдёте?
По моему мнению, это тоже самое, что взять и подойти к отмотавшему срок человеку и спросить: «Ну что, когда следующая ходка? Ты смотри, часики-то тикают! Потом здоровье не то будет, поезд уйдёт!» Бредово, некорректно и никого не касается.
Вообще, врагом для родственников мужа я стала ещё тогда, когда отказалась называть второго сына Никитой.
— Классное имя: можно звать Ник, Кит или Никитушка, — хором кричали они.
Ну действительно: а что своих сыновей Никами и Китами не назвали? А? Я — не стол заказов. Уж извините.
Наше имя было придумано ещё в середине беременности. По иронии судьбы, мой младший сын стал тёзкой по имени и фамилии для анестезиолога-реаниматолога, присутствовавшего на моём втором кесареве.
Мы ещё посмеялись над этим фактом, когда в процессе мне был показан бейджик (Пользуясь случаем, хочу передать огроменную благодарность врачам роддома при МСЧ номер 9 имени М.А. Тверье, Вы — лучшие!).
Когда себя в форму приведёшь после родов? Грудью ещё кормишь? Почему у тебя муж в неглаженной рубашке? Когда уже машину поменяете? Зачем ипотеку взяли, там такая переплата? А что у тебя муж так мало зарабатывает?
