Сюрприз на новоселье был анонсирован ещё за два месяца до него.
— Вам понравится! — загадочно сверкала глазами Юля.
— Точно понравится! — вторила ей Нина Игоревна.
Новоселье. Гости, стол, воздушные шарики. Подарки: настенные часы, ключница и разные полезные мелочи. Довольная мама: квартира— её подарок.
Эти, с сюрпризом, всё молчком. Сидели, ели и переглядывались. Юле позвонили, она вышла на балкон разговаривать. Поговорила, заглянула в комнату, позвала Нину Игоревну. Стали они вдвоём на балконе шушукаться.
Звонок в домофон.
Я пошла открывать, но была остановлена родственницами мужа, выскочившими с балкона:
— Стой! Это наш сюрприз приехал, я сама открою! — замахала руками Нина Игоревна.
Минут через 20 в дверь постучали. Нина Игоревна с торжественным выражение лица произнесла речь: мы вас любим, бла-бла-бла, последнее исподнее отдадим, бла-бла-бла…
— Короче, — Юля перебила свою мать, — обещанный сюрприз за дверью! Идите, оценивайте!
Мы с мужем переглянулись и пошли открывать. Грузчики в компании дивана нетерпеливо переминались с ноги на ногу:
— Хозяева, куда заносить?
Я захлопнула дверь. Спать нам есть на чём, кровать мы первым делом купили. Диван-то зачем?
Словно прочитав мои мысли, подала голос Нина Игоревна:
— Ты зачем закрыла? Пусть мальчики диван заносят.
— Мама, на кой леший нам диван? У нас кровать есть! — спросил муж.
— А кто сказал, что это вам? Это нам с Юлей! — широко улыбнулась Нина Игоревна.
На этой позитивной ноте она открыла дверь и начала командовать:
— Мальчики, заносите!
На мгновение я пожалела, что мы не являемся героями мультфильма. Чтобы можно было усадить этих особ на диван и с помощью хорошего пинка спустить с лестницы, чтобы они красиво съехали по всем пролётам, пулей вымахнули из подъезда и покатились дальше. От нас куда подальше.
Обещанным сюрпризом от родственниц мужа стал не сам диван, а обещание, идущее в комплекте к дивану, скрашивать нашу скуку своей компанией. А чтобы мы скучали как можно реже, они и ночевать у нас собрались на нашем новом диване. Вместе же веселей!
Пока мы с мужем обалдевали от новости, Нина Игоревна указывала место расположения дивана: напротив нашей кровати в спальне. Да, скучать бы точно не пришлось.
Беспредел прекратила моя мама. Она перекинулась парой слов с Юлей, затем выслушала объяснения Нины Игоревны по поводу сюрприза и желания развеять скуку молодёжи, а затем радостно потёрла руки:
— Как же я сама до этого не додумалась! — грузчикам была дана новая команда: — Нет, в спальню не несите, там будет стоять мой диван!
У меня глаза на лоб полезли, у мужа начался нервный тик.
— Я прямо сейчас в мебельный поеду! Нина, как ты хорошо всё придумала! Ты уж прости, что я тебя из спальни детей выселила, но я, как спонсор покупки квартиры, имею на место в спальне больше прав! — разошлась мама.
В ступор впали все. Если честно, я даже ожидала драки за право поставить диван напротив нашей кровати.
— Всё, пошутили и хватит! — голос мамы резко стал жёстким. — Мебель забрали и пошли вон, — скомандовала она несчастным грузчикам,а потом принялась за Нину Игоревну: — Нина, у тебя с головой всё нормально? Диван в спальню к взрослым людям? Свечки тебе не докупить? И бинокль, чтобы лучше видно было?
Нина Игоревна, под таким напором, даже немного растерялась и начала говорить что-то про совместную собственность и её права как родственницы собственника. Тон получился немного жалким, я даже улыбнулась.
— Я тут собственник. И, как собственник, постановляю: нечего лезть к детям! — мама махнула рукой, словно что-то обрубив. Она не погрешила против истины: квартира была куплена на её имя, дарственная мне была написана примерно через месяц после памятного новоселья.
Диван уехал к Нине Игоревне домой, родственницы мужа слиняли следом после грандиозного скандала: как же, выставили бедных-несчастных из почти их квартиры.
— Говорила я тебе: намучаешься с ними. Лучше бы за Ваньку замуж вышла: он сирота, — шепнула мне мама перед уходом.
Весёлое новосельице получилось. У мужа до сих пор глаз дёргается, зато без плюсов не обошлось: Нина Игоревна и Юля обиделись на него из-за того, что он не защитил их от моей мамы. Ждут извинений. Пусть ждут, пусть.
