Когда мы с мужем поженились, особенных денег ни один из нас не зарабатывал, но, как и всем влюбленным, финансовое море было нам по колено.
Сняли квартирку с видом на оживлённый проспект, минимум мебели, максимум света, велосипеды, ролики, матрас на полу, стопочка книг.
Спустя пол года всё чаще стали звучать разговоры о детях и, как следствие, о постоянном своём жилье.
Выход был один — кабальная ипотека с минимальным первоначальным взносом, однако, чтобы на этот взнос накопить, нужно было во всем себе отказывать и искать дополнительные источники дохода на год в перёд.
Посовещавшись, решили всё-таки спросить помощи у родителей, но получили с обеих сторон весьма ясный отказ.
Мои, жившие в другом городе, объявили, что я — старшая дочь, а им ещё младших двоих поднимать на ноги, да и вообще, женщина должна себе мужа уже с квартирой искать, так в семье у нас принято, оказывается (да, мальчикам положен трастовый фонд на жильё, а девочкам, увы, надо соображать самим).
У мужа в живых остался один отец, да и тот — довольно пожилой мужчина, которому самому, в силу возраста и небольшой пенсии, нужна
постоянная финансовая (и физическая тоже) помощь.
В один из наших визитов он предложил переселиться на время к нему, чтобы не платить за съем и сэкономленные таким образом деньги вложить таки в ипотеку.
«Тут три комнаты, я вам большую отдаю, по кухне вместе будем кашеварить, у каждого своя полка, я человек немолодой, тяжело одному по хозяйству, да и коммуналка гигантская приходит за трёшку, вся пенсия только на счета уходит!».
У мужа от этих слов загорелись глаза, он уговаривал меня ещё неделю, приводя все мыслимые и немыслимые аргументы, доказывая, что это всего лишь на год, а потом съедем, что отец нам не будет помехой, что в конце концов, нужно помогать старику, а ездить сюда, каждые два дня с другого конца города он уже устал.
Я кивала головой, но согласие своё не давала, мне было неприятно переезжать в старую квартиру с отваливающимися обоями, жуткой сантехникой, плиткой и линолеумом времён Брежнева, сидеть на вечно-прокуренной кухне и ощущать этот «домашний» запах…ну вы знаете, пожилой мужчина, живёт один, особо ни за чем не следит.
Я пыталась себя убедить, что это говорит излишняя брезгливость и изнеженность, что раз уж я вышла замуж, то должна следовать за мужем, что «тяготы» мы должны вместе преодолевать…
В итоге, переезд состоялся. Мы пытались что-то переделать под себя хотя-бы немножко, затеяли генеральную уборку, чистили, мыли и скребли недели две, поменяли двери, намыли окна, после чего свёкр заявил, что у него от нашего мельтешения уже голова болит и что раз мы ненадолго, то надо притормозить с изменениями.
Короче, выяснилось, что жить мы будем только по его правилам. А правил было много.
Первое правило заключалось в том, что нужно экономно относиться к продуктам, поэтому ежедневно я выслушивала, что прогадала с покупками и «гречка в посылторге дешевле рублей на 10», что мясо нужно покупать только на рынке у его знакомого, что картошку я чищу очень расточительно, много кожуры срезаю и вот он вчера «в мусорку заглянул, а там бутылка йогурта недопитая, это кто же так делает».
Мой свёкр знал все рецепты всех блюд (откуда бы?) и везде пытался вставить свои бесценные замечания. Рис для гарнира варят в марлечке, в плов надо добавлять капусту, молоко обязательно кипятить.
Поверьте мне, я знаю, что всё это — просто особенности пожилых людей нашей страны, что стоило поменьше обращать внимания и я, честно, старалась. Приглашала к столу каждый раз, когда мы кушали, молчала и соглашалась с очередной тирадой о лишних тратах, потому что знала — мой муж и правда уважает своего отца, так почему же и мне не проявить немного уважения.
Но к концу каждого месяца моё терпение начинало таять с удвоенной силой — приходили счета за коммуналку. О боже, сколько же выслушано нотаций о том, что долго сидим в ванной (я, конечно же, сижу), что забыла выключить свет, что все приборы из розеток нужно сразу выключать, что когда он жил один — было гораздо меньше потребления (серьёзно?).
Про его пристрастие к спиртному я, пожалуй, умолчу, в нашей стране это тоже — не новость, скажу только, что ситуация усугублялась этим фактом — будь здоров.
Ах, да, я забыла одну маленькую деталь, через неделю после нашего переезда выяснилось, что я беременна. То, о чем мечтает любая женщина — провести 9 месяцев вынашивания ребёнка в чужом неуютном доме бок о бок с двумя мужчинами, один из которых смолит, как паровоз, очень любит одеколон «Красная Москва» и жареную рыбу (о, мой токсикоз!).
Первые 5 месяцев я просто не могла находиться в квартире без тошноты, чувствительность к запахам усугублялась гормональными перепадами. Короче, я плакала и блевала. Постоянно. Вот уж отличная компания для пенсионера, мечтающего спокойно дожить старость.
Думаю, все участники этой истории пожалели о своём решении съехаться уже спустя пару дней совместной жизни. А через месяц провал затеи стал очевиден!Больше всех пожалел отец, но надо отдать ему должное — на дверь сыну с беременной женой не указал, потому что наша потребность в покупке собственного жилья только усилилась, деньги нужны были позарез и все, сцепив зубы, старались продержаться ещё денек, ещё и ещё.
Сейчас многие моменты вспоминаются уже со смехом. Например, один раз, устав слышать в коридоре шёпот «куда опять делась туалетная бумага, зачем столько отматывать, я столько никогда не расходовал», я с пузом наперевес выскочила из комнаты и прочитала свёкру подробную лекцию о том, как женщины ходят по-маленькому и зачем им бумага.
Более испуганного вида у моего родственника припомнить трудно. А однажды я случайно (ну ладно, сложно было удержаться) съела целую сковородку его жаренной картошки и потом неделю за это огребала.
А чего стоят баталии о том, как правильно вешать бельё… Те, кто постоянно жалуются на свекровь, вы просто не пробовали жить со свёкрами.
Когда пришло время разъезжаться, наши отношения были абсолютно и окончательно испорчены, нервы на пределе, казалось, что ещё один день промедления и быть таки грандиозному скандалу с битьём посуды. Но , слава богу, мирно простились и зажили отдельно.
Шли последние деньки моей беременности, ими я наслаждалась, стараясь компенсировать предыдущие 9 месяцев (ровно 9 месяцев, прожитые в доме свёкра), а когда холодным майским днем родилась дочка, мне в палату передали огромную банку компота из сухофруктов: «для молока и, чтобы гемоглобин восстанавливать», было сказано в записке.
Отвечая, я впервые обратилась к нему «папа», так и повелось, позже даже освоила кое-какие блюда по его рецептам. Он же вспомнил и узнал многое о женских особенностях (ха-ха) и границах поведения с людьми (пусть даже близкими), а ещё начал, наконец, хвалить мою стряпню.
Если бы меня спросили, — прошла бы я ещё раз через испытание совместным проживанием с родственниками мужа, я бы отчаянно закричала «нет!», и глаз мой при этом начал бы нервно подергиваться.
Этот опыт и вправду стал самым ужасным испытанием за мою недолгую семейную жизнь. Спросите свёкра — он вам про себя то же самое скажет.
А у мужа ничего не спрашивайте, скорее всего в обморок хлопнется, ведь именно он тогда оказался между двух огней и ценой собственной нервной системы пытался блюсти «справедливый нейтралитет».
