Почём нынче совесть? А я Вам скажу — рыночная стоимость квартиры в Москве. В прочем, обо всём по порядку.
У нас с братом очень строгие родители. Дома к восьми вечера, только одобренные родителями друзья, отличная учёба и примерное поведение — это список основных требований от мамы с папой, с которым нас ознакомили когда мы пошли в школу.
В юношеском возрасте это был полный запрет на алкоголь, табак и прочие сомнительные радости жизни.
А пару лет назад родители стали думать, кому из нас отдать бабушкину квартиру. Брат быстренько женился на одобренной мамой девушке из хорошей семьи. А я, в силу воспитания, была очень стеснительна. Про таких, как я говорят: «синий чулок». При виде любого лица противоположного пола, я теряла дар речи.
Брат с женой начали ластиться к маме с папой. На что получили твёрдый папин ответ:
— Подожди, может твоя сестра удачней выйдет замуж.
Через некоторое время за мной начал ухаживать однокурсник брата. Из потомственной профессорской семьи, коренной москвич, с большими перспективами — мои родители сразу его одобрили.
Я хотела сначала закончить институт, а потом уже думать о свадьбе, но судьба распорядилась по-своему: я забеременела. А когда я была на седьмом месяце, жених меня бросил.
Жених оказался не просто подлецом, а продажным подлецом. Брат предложил ему в обмен за мою поруганную честь свой новенький автомобиль S-класса. Парнишка, из бедной семьи алкоголиков, согласился. Брат придумал ему биографию, подарил пару своих костюмов, чтобы мой суженый удачно бросал пыль в глаза.
Причинно-следственные связи папу не интересовали: незамужняя беременная дочь — позор семьи. И неважно, что я была обманута, до брака я не имела права вступать в какие-либо отношения.
Меня выгнали из дома, дав довольно скромную сумму на первое время, а квартиру бабушки отдали брату и его жене. На прощание брат сказал мне:
— Без обид, сестрёнка. Каждый в жизни должен крутиться, как может. Даже если приходится идти по головам.
Я пожелала ему и его холёной жене счастья, и началась у меня новая жизнь.
Родительских денег хватило на год вперёд оплатить комнату в коммуналке. В институте был взят академ. Я стала думать, на что жить. До родов оставалось полтора месяца, на первое время деньги остались, нужно было срочно решать, что делать дальше.
Моё идеальное знание английского и китайского позволили мне заняться переводом технической документации, что довольно неплохо оплачивалось. А самое главное — я могла работать, не выходя из дома.
Рожала я, грубо говоря, с ноутбуком в зубах. В перерывах между схватками, пыталась разобраться в хитросплетениях очередного заказа.
Дочка родилась здоровой, доношенной, очаровательной пухляшкой. Папа ничего не желал слышать о незаконнорожденной внучке, а мама иногда, втихушку от папы, приезжала.
Время шло, но обида на брата не отпускала. Я подала на алименты на своего бывшего жениха, пусть тоже страдает, ведь ответственность за ребёнка лежит и на нём тоже. В оскорблённое достоинство «мне от тебя ничего не нужно», я играть не стала: нам с дочкой нужны деньги.
От мамы я узнала, что брат стал отцом. Отцом мальчика с тёмно-оливковой кожей, рождённого через сорок недель после поездки его родителей в Доминикану.
Папа был в ярости — он рвал и метал. «Рогоносец» в семье, скандальный развод! Брату он этого не простил, отобрал бабушкину квартиру и лишил содержания. Меня пригласили вернуться в семью со словами:
— Твой выродок хоть точно наших кровей.
Я отказалась. Дочка скоро пойдёт в частный садик, меня берут туда педагогом по английскому. Когда я устраивалась туда на работу, я сомневалась, что меня возьмут — опыта преподавания у меня нет. Улыбчивая заведующая сказала:
— Главное — любовь к детям, Вы справитесь.
Брат начал пить, его уволили с работы и выгнали из съёмной квартиры. Сейчас он гостит по своим друзьям, которых у него осталось не очень много, после лишения доступа к папиным деньгам. Надеюсь, он найдёт в себе силы жить дальше, а не опуститься на самое дно.
