-Решила уже, — говорит подруге Людмила, — написала заявление по собственному, две недели отработаю и вернусь на прежнее место, благо, там принять меня готовы.
-Люд, — ты, может быть, подумай. У тебя только-только достойный заработок появился, а ты снова уходишь на копейки, в вашей-то ситуации…
-И думать нечего, — возражает подруге женщина, — у меня есть муж, пусть он напряжется, подработку найдет, да как угодно. То, что сейчас происходит — просто недопустимо.
Подруга качает головой: все же материальное благополучие значит много. Людмила замужем, через год после свадьбы взяли с мужем Ярославом двухкомнатную квартиру в ипотеку, через три года в семье родилась дочка Яна.
-До полутора лет я в декрете сидела, было терпимо, — вспоминает Люда, — а потом Ярик без работы остался, новую быстро нашел, но уже не такую доходную. К концу декретного отпуска мы буквально сидели на хлебе и макаронах, уж очень тяжело давались ежемесячные платежи в банк.
Немного легче стало тогда, когда Люда вышла на работу. Трудилась она почти рядом с домом, зарплата маленькая, но стабильная, всегда можно было уйти пораньше, да и на больничный уйти без нервотрепки, без чувства, что она кого-то сильно подвела. А для молодой мамы, чей ребенок пошел в детский садик — это важно.
-А потом мама Ярослава пришла с важной вестью, — продолжает Люда, — какая-то знакомая пообещала ей меня трудоустроить очень выгодно.
-В два с половиной, ты только представь, в два с половиной раза там зарплата выше, чем у тебя сейчас, — свекровь расписывала преимущества и перспективы, — сколько можно копейки пересчитывать? Ты понимаешь, что ты будешь зарабатывать даже больше, чем Ярослав? Соглашайся.
-Согласилась, — с досадой говорит Люда, — уж очень хотелось хотя бы немного вздохнуть. Лилия Валерьевна, мама моего супруга в принципе ко мне никогда тепло не относилась, я думала, что она таким образом хочет сгладить острые углы.
Но были у новой работы и минусы: она располагалась дальше от дома Люды, да и предупредили женщину сразу: никаких больничных с ребенком.
-Если что, — предупредила начальница сразу, — берите няню, доход вполне позволяет.
-А какое позволяет, — говорит Людмила, — и выглядеть надо на уровне, джинсами и футболкой не обойдешься, и ипотека, чтоб ее…
-Не переживай, — заверила Люду Лилия Валерьевна, — я тебе эту должность «подогнала», я и помогу. Если что, с Яночкой на больничном буду сидеть я.
-И сидела, — говорит Людмила, — ничего не скажу. Только я заметила, что отношения у меня с дочкой совсем разладились.
-А бабушка сказала, что так неправильно делать, — частенько слышала Люда от 5-ти летней дочки, — надо делать, как она.
-И все в этом духе, — говорит Людмила, — и сама в отношениях со мной стала такая ершистая. Время пройдет после ее сидения с бабушкой, вроде бы все налаживается, а потом по кругу: насморк или простуда какая, потом неделя-другая с бабушкой и снова я дочь не узнаю.
А однажды, вечером, когда девочка снова сидела с бабушкой потому что в садике была ветрянка, Людмила услышала, как Яна играет с куклами:
-Вот не будешь слушать бабушку, — назидательным тоном «воспитывала» девочка свою куклу, — вырастешь такой же безрукой, как твоя мама.
-Тут я все и поняла, — говорит Люда, — вечером поговорила с мужем, серьезно поговорила. Он расстроился, привык за полгода моей работы на новом месте, что денежный вопрос не стоит перед семьей так остро. Но он вынужден будет принять тот факт, что о нашем бюджете придется заботится ему. А я не позволю, чтобы моего ребенка настраивали против собственной матери. И да, Лилия Валерьевна может общаться с Яной, но при мне, на глазах.
-Надумала себе что-то, — заявила свекровь, — если я что-то и говорю девочке, то только ей же на пользу. Воспитывать-то Яночку надо.
-Воспитывать надо, — согласилась Людмила, — вот я и буду. Сама. И на больничных сама.
-Из-за каприза ты снова обрекаешь семью на бедность, — считает мама Ярослава, — почему мой сын должен надрываться на подработках?
-Не надорвется, — считает Людмила, — моя мама далеко, а его маме я больше ребенка доверять не стану. Не все измеряется деньгами.
-Окрепла бы девочка, — считает подруга, — и вопрос бы решился сам собой. А так ты снова копейки будешь считать от зарплаты до банковского платежа и обратно. Потерпела бы пару лет, пусть бы Ярик со своей мамой серьезную беседу провел.
Но Людмила считает, что она права. И она не обязана быть в семье основным добытчиком, и терпеть то, как ее обесценивают перед собственным ребенком — не обязана тоже.
