Шантаж детьми — самое низкое, что может сделать женщина, являющаяся матерью. Поставив свои личные обиды превыше блага детей и манипулируя любовью отца, бабушки/дедушки или тёти/дяди, эта особа начинает выдвигать различные требования.
Не секрет, что некоторые мужчины вынуждены платить за возможность увидеть своего ребёнка, даже если время встреч было чётко оговорено судом.
Михаил, 34 года:
Я плачу три тысячи за одну встречу. Иначе липовые больничные или дочка, плачущая в трубку: «Папа, не приезжай сегодня, я не хочу тебя видеть».
Зачастую, в опалу вместе с бывшим мужем попадают и его родственники. Не купили снохе квартиру? Отказались отдавать свою? Не прогнулись под новоиспеченную хозяйку комнаты сына? Всё, доступа к внукам нет.
Галина Максимовна, 58 лет:
Внука не видела уже два года. В суд не пойду, зачем ребёнка травмировать? Они с моим Колей развелись, договорились на алименты без судов.
А она через полгода подала, хотела его прав родительских лишить. Я ,как свидетель с её стороны, отказалась пойти. Этого хватило, чтобы закрыть мне доступ к внуку. Бог ей судья.
На канале много таких историй. Иногда справедливых, иногда не очень. У каждого своя правда и своё видение сложившейся ситуации. Но страдают-то дети, из-за взрослых, не сумевших вовремя договориться.
Честное слово, иногда жалею, что не завела канал про цветочки или котяток. Про что-нибудь такое хорошее, радостное, несущее людям заряд позитива.
Начиталась и наслушалась за последний год, врагу не пожелаешь. И ведь каждый раз думаю, что хуже уже некуда, и каждый раз ошибаюсь.
Дано.
Семья И****вых.
Алевтина Геннадьевна — 57 лет, пенсионерка с достатком 18 тысяч рублей в месяц.
Артём — 31 год, сын Алевтины Геннадьевны, женат, есть ребёнок, зарабатывает 70 тысяч рублей в месяц.
Яна — 22 года, жена Артёма, недавно стала матерью, никогда не работала.
Влада — дочь Алевтины Геннадьевны, 27 лет, замужем, двое детей, совместный с мужем доход 54 тысячи рублей в месяц.
Условия задачи.
Алевтине Геннадьевне на лекарства ежемесячно надо 8 тысяч рублей. Полтора года её дети скидываются пополам, сейчас это по 4 тысячи. И эта сумма нещадно коробит Яну, считающую, что её муж отрывает от своей семьи последние деньги в пользу матери.
Забеременев, Яна пошла в наступление под лозунгом: «Семейный бюджет — только для семьи!» Под «семьёй девушка подразумевала себя. нерождённого ребёнка и Артёма. Остальные — чужие люди, обязанные позаботиться о себе самостоятельно.
До родов девушка почти молчала, лишь изредка попиливая мужа на тему содержания Алевтины Геннадьевны. Как подступиться, чтобы окончательно прекратить финансирование «женщины, не желающей работать», Яна не знала.
Артём решительно пресекал все попытки супруги взять контроль над распоряжением этими 4 тысячами: он считал, что это малый вклад в здоровье и благополучие мамы. Мужчина предлагал родительнице больше средств, чтобы она могла поддерживать достойный образ жизни, но Алевтина Геннадьевна всегда отказывалась.
Вопрос.
Как Яне прекратить «денежный поток» в сторону свекрови?
Решение Яны.
В роддоме, когда счастливый Артём впервые увидел сына, Яна решилась на ультиматум:
— Если ты не перестанешь помогать своей матери, я оставлю ребёнка в роддоме!
— Ты хорошо подумала?
— Да! Я не хочу растить сына в семье, где отец — маменькин сынок! — заявила Яна и откинула на подушку, в ожидании уверений в преданности и прекращении спонсирования лекарств.
— Хорошо. Ты пока отказную не пиши. Или что там надо писать в таких случаях? Я проконсультируюсь: смогу ли я забрать сына, если ты его бросишь. На алименты подавать не буду, не переживай. Ещё раз всё обдумай как следует, — посоветовал жене Артём, аккуратно положил сына в люльку и ушёл.
Итого.
Влада, узнав о дурости невестки, стала оплачивать лекарства матери самостоятельно, без помощи брата. Алевтина Геннадьевна в ужасе: ей и даром не нужны эти 4 тысячи ценой разрухи в жизни сына.
Яна довольна до усрачки: она добилась своего. Ну и что, что Артём стал задерживаться допоздна и спать в гостиной? Главное, он перестал сливать семейный бюджет куда попало.
Счастлив в этой ситуации только маленький мальчик, сладко сопящий в своей кроватке. Один вопрос: надолго ли?
