Наверное, каждая женщина, пережившая роды, вспоминает ту минуту появления своего малыша с огромной нежностью, трепетом, ведь было нереально тяжело и очень больно, но она родила и услышала первый плач, первые звуки, которые произнес этот маленький комочек.
Но не всем удается услышать первый плачь, увидеть своего ребеночка в первые минуты после родов.
Мне не повезло. Я рожала всю ночь. Мои роды были очень тяжелыми. Сначала я пожаловалась медсестре, что у меня очень сильно болит живот, спросила, могут ли это быть схватки.
Она, на повышенных тонах, начала мне объяснять, что должны отойти воды, прежде чем я рожу. Я попросила вызвать врача, но была проигнорирована. Через пару часов боль усилилась, я начала кричать от боли, но никто на меня не реагировал, хотя дверь в палате была приоткрыта.
Я собралась с силами и вышла в коридор. Медсестра сидела за своим столом и что-то жевала, я пошла в кабинет врача, понимая, что от нее я помощи не дождусь. Но кабинет был закрыт, пришлось возвращаться.
Врач мог находиться в родовой, но путь лежал через пост той самой медсестры. Пришлось обратиться к ней. С криками: «рожаю, помогите», — я бросилась к ее столу, где медленно сползла по стене на пол.
Тогда она позвала доктора, который осмотрев меня, отправил меня в родовую. От боли я готова была ползать по стенам, я просила сделать кесарево, умоляла о наркозе, но врач сказал, что рожу сама, нужно еще немножко потерпеть.
Через 3 часа таких пыток, я уже была без сил. Когда отошли воды и мне со всех сторон кричали «тужься», я не могла даже пошевелиться. Схватки я чувствовала очень сильные, но мое тело мне не подчинялось.
Еще где-то через пару часов, мне сказали, что малыш на подходе. Потом все было, как будто не со мной. Я начала засыпать, я сквозь сон слышала, что мне приказывали не спать, тужиться, но я не могла.
Потом был наркоз, кесарево, в итоге сын родился инвалидом. Все потому что у него наступило кислородное голодание, а врачи этого не заметили вовремя.
Я чувствовала, что что-то не так, просила сразу резать, но врачи же не любят командующих пациентов, и наверно поэтому делают все наоборот. Если бы не кесарево, то сына живым я бы и вовсе не увидела.
Доказать вину врачей мало кому удается, всегда в тяжелых родах виноватой останется роженица, а не врач, который должным образом не следил за состоянием матери и ребенка. Никакие навороченные аппараты не спасут ситуацию, если врачи так халатно будут относиться к пациентам.
Поэтому я не стала портить себе нервы и писать во все инстанции. Нам и без этого тяжело, огромные проблемы с развитием были до года, стоял вопрос о том, выживет ли мой сын.
А сейчас нам уже 5 лет, я с нетерпением жду, что мой сын скажет первое слово и сделает первый шаг. Я уже понимаю, что мы всегда будем не такими как все. Но мы живы и это главное.
