Выхода на пенсию моя свекровь, Нина Алексеевна, ждала как манны небесной. Я к её ожиданиям относилась довольно скептически: даже я знаю, что женщина, ни дня в своей жизни официально не проработавшая, на пенсию в 55 лет не выйдет. В 60 лет на социальную пенсию — да, выйдет. Но не сейчас.
Последний год Нину Алексеевну содержали мы с мужем. С отцом моего мужа свекровь развелась через пару лет после его рождения, а последние 20 лет она сидела на шее у любовника — мужа соседки, Льва Николаевича, довольно обеспеченного мужчины, в прошлом году справившего юбилей — шестидесятилетие.
Как только Льва Николаевича настигла старческая немочь и он перестал нуждаться в услугах любовницы, он дал моей свекрови от ворот поворот и стал примерным семьянином.
Жена Льва Николаевича и раньше не жаловавшая Нину Алексеевну, сейчас и вовсе начала глумиться над брошенной женщиной, которой катастрофически стало не хватать средств на жизнь.
Когда-то работа у Нины Алексеевны была, правда недолго и без оформления. Она торговала в палатке на рынке без официального трудоустройства, предлагала услуги няни семьям с детьми, мыла полы в подъездах. Но нигде она не задержалась надолго, в силу своего поганого языка, который она не хотела держать за зубами.
Когда мы с мужем познакомились и сошлись, Нина Алексеевна не приняла меня. Как так — её единственного сына, москвича в шестом поколении, охомутала «деревенская хабалка». Да, может я и из деревни, зато работать умею.
Я забрала мужа к себе и мы начали выращивать свиней. Сейчас у нас большое поголовье, мы давно живём в городе, а всеми делами на свинокомплексе заправляет управляющий.
Свекровь меня так и называет: свинья-царица.
6 лет назад я предлагала свекрови официальное трудоустройство, чтобы хоть какая-то пенсия у неё была. Она фыркнула на меня, оскорбившись предложению:
— Сама свинья-царица, сына моего втянула, ещё и меня свинопаской хочешь сделать? Да чтобы я, москвичка в пятом поколении, пошла работать со свиньями? Это — твоё дело, в грязи ковыряться. Не забывай — ты мне не ровня! — смеялась Нина Алексеевна, обнимая своего кормильца, Льва Николаевича.
На нет и суда нет.
Сейчас эта брошенная любовником женщина пенсионного возраста ревёт у нас на кухне. Жалуется сыну на несправедливость и страдальчески вопрошает:
— Жить то я на что буду? Никому не нужна — ни Лёвушке, ни государству, ни тебе! Тебе-то может и нужна, да жена твоя — мегера, не позволит тебе маме помогать. Ты ведь даже чихнуть без разрешения своей свиньи не можешь. — плакала свекровушка горючими слезами.
Я зашла на кухню:
— Нина Алексеевна, а Вам не кажется, что оскорблять человека, от которого зависит Ваше будущее, в его же доме, это, как минимум, недальновидно?
— А что я такого сказала? Правду! За правду не наказывают. Я придумала — я останусь у вас жить. Свою квартиру сдам, чтобы было на что жить. Позор мне — ни один из моих предков не сдавал жильё «понаехавшим», даже в голодное для нашей семьи время. Предки переворачиваются от моих слов!
Я закатила глаза и ушла в комнату. Свекровь мне не было жаль — она не представляла себе иного способа жизни, кроме как уютно устроиться у кого-нибудь на шее. Сейчас она всеми силами пыталась пристроить свою наглую пятую точку на шею моего мужа. А следовательно — и на мою.
И если муж, помогая матери последний год, думал что этот год — единственный, потом мать будет получать пенсию, то я с самого начала знала, что кормить нам её придётся всю её оставшуюся жизнь. Не на улицу ведь её гнать?
Я не позволила свекрови тревожить покой её предков и сдать квартиру. Я согласилась выделить ей помощь при одном условии — она каждый раз, беря деньги, будет говорить:
«В ножки кланяюсь хрюшечкам-свинюшечкам за денежки»
Да, знаю — звучит бредово. Но за столько лет постоянных оскорблений и издевательств — она это заслужила. Муж покрутил пальцем у виска, но деньгами в нашей семье распоряжаюсь я, поэтому отговорить меня он не смог. Свекровь, услышав о моём условии, оскорбилась и хлопнула дверью:
— Не бывать такому! Я не буду так унижаться! Да я лучше голодать буду!
Я-то знаю, что позвонит, попросит денег и унизится, как миленькая. Можете меня осуждать, но наконец-то я могу отомстить за все мои перемотанные нервы!
