Заграница! И сейчас для многих это слово звучит очень заманчиво. Многие – это те, кто считает, что сменив место жительства можно решить какие-то очень серьезные личные проблемы.
В течение прошлого года объявились две одноклассницы – Нина и Маша, которые уехали еще в 90-х годах. Маша была равнодушна к переезду, и её потянули за собой родители-немцы, разумеется, в Германию. А вот Нина… Для Нины это была навязчивая идея еще со школы. Во времена ГДР такие, как Нина, рыли подкопы под берлинскую стену, или пытались перелететь её на воздушных шарах. Только мечтала она об Америке!
В итоге, они уехали, или как сейчас говорят – «свалили», да и забылись…
А потом, напомнили о себе. Нина – первой разыскала одноклассниц через соцсети, посетовала, что их так мало нашлось, но чтобы повествование было интереснее, я начну с Маши. Она написала мне сообщение, о том, что скоро собирается приехать, и осторожно поинтересовалась – что случилось с остальными «девочками»? Кто-то ей не ответил, а кто-то написал, что времени на встречу нет.
— Я им что-то плохое сделала? – спросила она. — Или действительно такие занятые?
— Не обращай внимания, — ответила я ей. – Это, наверное, из-за Нины. И из-за шаблонности мышления. Те семь наших одноклассниц, наверное, еще не сумели отойти от приезда Нины. Обиделись на неё. Теперь и тебя опасаются, за компанию. Обычные дела. Допущу, что им хватило встреч с бывшими соотечественницами надолго. Но ты не обижайся. Приезжай. Если хочешь, можешь у меня остановиться.
— Спасибо. А что Нина сделала?
— Ой, приедешь, расскажу… На самом деле она ничего не делала, то есть делала, но… Винить её за это? Язык не поворачивается.
— Ты говоришь загадками. Ладно, спасибо за приглашение. Увидимся.
А потом зазвонил телефон:
— Привет. Я приехала. Три дня назад. Встретить? Зачем? Мне хотелось одной по городу побродить, ногами. Себя послушать. Сейчас приеду.
Вот смотрите – два разных человека. Нина очень хотела, чтобы её встретили. Несмотря на слякотную осень, она прилетела в дорогущей шубе. Она вышла к нам, как выходят звезды, на красную ковровую дорожку. Любуйтесь!
А Машин голос я услышала из динамика домофона, открыла дверь, и поняла, что мне очень хочется её увидеть. Какой будет она?
Знаете, она была такой же, какой и была. Внутренне. Да и внешне особо не изменилась. Спокойная и скромная. И, как и все женщины после сорока лет — немного уставшая.
А потом мы долго-долго сидели за столом, и разговаривали. Маша рассказывала о своей жизни, на севере Германии, о муже, о детях… О том, что у них там более или менее спокойно, беженцев не столь много, как в других местах. Работает в логистической фирме.
— Стоило уезжать? – спросила я её.
— Меня не спрашивали. И я уже привыкла. Воздушных замков себе не строила. Да, спокойно, сытно, размеренно. У нас там все знают свой потолок, и не пытаются прыгнуть выше головы. Ну, из тех, кого я хорошо знаю. А блага, за которыми все стремятся, очень скоро становятся обыденностью. И их не замечаешь. Только если человеку суждены какие-то беды, то от них никуда не убежишь. Они просто перекрасятся… Другую форму примут, и все равно найдут тебя. Везде. Мама два года пожила «новой» жизнью. Да, рак. Если он вцепится всерьез – никакая хваленая медицина не поможет. Папа нервный стал, у нас пожилых стараются увольнять – молодежи работать надо. В общем, как везде. Слушай, а у Нины как?
— О! Мы поначалу подумали, что у неё все очень хорошо. Она вела себя, как Мадонна! Нет, сначала нормально было, но девчонок раздражало её нытье и недовольство всем. А потом… Потом Нина сказала, что приехала «оторваться», вспомнить молодость, и потребовала злачные места. Мы отвели её в клуб, в котором не одна молодежь собирается. Она быстро напилась, и… Стала оскорблять – сначала нас, а потом и окружающих. Мы ничего не понимаем в жизни, жизни у нас здесь нет. Все у нас плохо, короче. Потом она заплакала, у неё истерика началась. Наверное, она приехала, чтобы доказать нам, как хорошо ей там живется. Но выглядело неубедительно. Мне кажется, она на препаратах каких-то сидит. Охрана пришла, она пыталась с ними драться. Шуба порвалась. Думаю, она получила то, чего хотела. Но видеться с ней девчонки не захотели, на следующий день. Взрослыми стали! Дурные развлечения уже неинтересны. Я одна провожала Нину. Она выглядела измученной, и уже не играла в звезду. Притихла. Про семью она ничего не рассказывала, про работу – тоже. Загадочная наша Нина.
— Понимаю, — сказала Маша. – Давай за неё выпьем, чтобы у неё все хорошо стало?
— Давай…
P.S. Сейчас подумала, что есть именно «свалившие», а есть — уехавшие, по объективным обстоятельствам. Я к тому, что эти слова — не синонимы.
