С мамой и сестрой мужа мы живём в одном посёлке в разных домах. И каждую весну у нас проблемы с горячим водоснабжением: воду для нас греет местная колония, а с отключением отопления воду они греют только пару часов в сутки.
У нас двое детей, и зависеть от чужой воли нам надоело. Три года назад мы поставили водонагреватель и начали радоваться жизни. Хотя — радоваться, в моём случае, громко сказано.
Анна Дмитриевна, мама мужа, и Ирина, его сестра , приходят к нам помыться в любое время дня и ночи. И не только помыться, а ещё и постирать. Ведь, со слов Анны Дмитриевны, стиральная машина — зло во плоти:
— Да и жрёт много, за электричество платить замучаешься. Мы уж по-старинке, ручками. — приговаривает свекровь, приволакивая очередной мешок с грязной одеждой и собачьими подстилками — ведь животные тоже хотят спать на чистом.
То, что мои дети должны ходить в ту же ванну, где стирали собачьи принадлежности — свекровь не волнует.
— Домашние у меня собачки, здоровые. Что такого-то? — непонимающе уставилась она на меня после сделанного замечания.
На наши с мужем возросшие траты за электроэнергию из-за сутками работающего водонагревателя, Анну Дмитриевну тоже не волновали:
— Уж за помывку мамы мой сын может и заплатить!
Первый год с приобретения нами водонагревателя, родственницы мужа приходили к нам каждый день.
— На свиданку иду, подготовиться надо. — радостно заявляла Ирина с бритвенным станком в руке и оккупировала нашу ванну часа на полтора.
А так как по отдельности они не приходили, только вместе, то всё время, что Ирина занимала ванну, я вынуждена была развлекать мать мужа.
Мне это надоело и я уговорила мужа дать матери денег на приобретение своего водонагревателя. Думаете, они его купили? Нет! На эти деньги они купили Ирине золотые серёжки. А мылись они так же у нас. Те пару часов в день, когда из их крана всё-таки бежала горячая вода, они помыться не могли — некогда.
Не пускать? Неприлично. Получилось бы, что воды жалко для не чужих людей. Счёт выставлять? Это, как минимум, некрасиво. Да и с начала и до конца отопительного сезона они к нам не шастали, если только денег занять. Ещё раз поговорив с мужем, мы уже сами купили им этот треклятый водонагреватель и оплатили его установку, с согласия свекрови, разумеется.
В мае отключили отопление. Раньше тепла и хорошей погоды, предшествовавших этому событию, я ждала с ужасом. В этом году я позволила себе не напрягаться и радоваться солнышку — ведь у свекрови дома будет горячая вода, значит к нам каждый день на пару с дочерью она шастать не будет.
Я ошиблась. В первый же день отсутствия горячей воды притащилась Анна Дмитриевна. На удивление — одна. На немой вопрос в моих глазах, мне было сказано:
— У нас нет лишних денег за электричество платить. А он всего за час намотал столько, сколько мы за день тратим. — сообщила Анна Дмитриевна и, отодвинув меня с дороги, пошла в сторону ванной.
Тут я уже не выдержала — да сколько можно? Я не стала кричать или разоряться на тему: «А почему мы должны платить за сожжёное вами электричество?». Я обогнала свекровь, подпёрла собой дверь в ванную и заявила:
— Бесплатная помывочная и прачечная закрылась. С сегодняшнего дня час пользования моей ванной стоит 1000 рублей. Или платите, или идите домой. — сказано это было не с целью содрать денег, а чтобы жадность свекрови сделала правильный выбор и она отстала от нашей горячей воды, ибо достала — сил нет.
— Что ты сказала? Чтобы я в доме моего сына деньги платила? Не бывать такому! — она оттолкнула меня от двери, зашла в ванну и закрылась там.
Я, недолго думая, закрыла её снаружи на шпингалет и перекрыла воду. Раз ей так нравится наша ванна — пусть сидит там, жалко что ли? Чтобы не слышать её крики, я включила музыку.
Открыл её муж, вернувшийся через полчаса. Свекровь с матом выскочила из ванной и покинула наш дом, вереща что ноги её больше у нас не будет.
Две недели от свекрови ни слуху, ни духу. Я нисколько не жалею о своём поступке. Жалею о том, что не сделала так раньше.
