Ко мне мы заходили часто, пили чай всегда с моими угощениями, Женя ничего не приносила. При этом, я знаю, что она работает в крупной компании, ездит за границу минимум раз в год и не бедствует.
И вот однажды я пришла к ней домой. Уселись за стол. Сразу бросилось в глаза — на столе ничего. Совсем пустой стол. Сидим, стали беседовать.
Так хотелось сказать, ну поставь же на стол хоть что-нибудь, но как-то неудобно…
Сидим дальше, беседа переходит в разряд «о погоде» и приобретает натянутый характер.
Скромно решаюсь спросить, не найдётся ли у неё чаю. Отвечает: «Конечно».
И к моему изумлению… берет с полки блюдце с явно уже использованными чайными пакетиками, высохшими, но под которыми виднеются засохшие капли заварки.
Я думала, она их выбросит и освободит блюдце, но Женя положила их прямо в чашки и залила кипятком! Я от неожиданности даже дар речи потеряла…
Дальше, пока я молчала и находилась «по ту сторону» понимания происходящего, она спросила: «К чаю хочешь чего-нибудь?»
Я не успела ответить, как она достала из какого-то серого ящичка, похожего на хлебницу, тарелку с сушками: «Ешь».
Тут передо мной уже оказалась чашка с тем самым бывшим в употреблении пакетиком и бледным раствором чая: «Спасибо».
Чай не пью, не решаюсь, беру сушку и пытаюсь откусить… она засохшая в камень.
В итоге надкусила сушку и положила на стол. Женя: «Ты что, не будешь? Ну ты даёшь… Как же ты к продуктам относишься, это же хлеб. Нельзя продукты не доедать.
Эту сушку и другой человек мог съесть… У меня племянник есть. Представь, придёт он, увидит надкусанные сушки, что я ему скажу? Что это тётя приходила, взяла и не доела?»
Тут мне стало понятно, что надо собираться, «в гостях хорошо, а дома…».
Говорю: «Извини, ну я пойду, мне пора. Спасибо». Спешно собралась и вышла. Пока я одевалась, она так на меня смотрела, будто я только что лишила её всех продуктовых запасов.
Больше в гости к ней не ходила, общение постепенно свела на нет. Да и у неё я не заметила особого желания общаться дальше: видимо, обиделась на меня за недопитый чай.
