Сначала забеременеть долго не получалось. Да и муж не хотел детей. Изображал, что вроде как хочет, но не хотел. И даже был доволен, что не происходит зачатья.
А когда узнал, что тест положительный, то в ответ на радостное щебетание жены только кивнул головой. Надо так надо.
А потом вдруг им объявили, что родится ребенок с синдромом дауна.
Он собирался в бар с друзьями смотреть футбол, когда ему сообщили об этом. И он пошел на футбол. Хотя все понимал. Понимал, что нужно остаться с женой, ведь она — слабая женщина, что вот сейчас идти куда-то веселиться совсем глупо и даже, может быть, подло. Но жена твердо сказала: «Иди. Тебе нужно отдохнуть».
И он поехал, прямо констатировав самому себе, что оказался хиляком. И что жена гораздо более твердый и крепкий человек. Но все это было где-то на периферии. Всего одно слово бесконечно крутилось в его голове: «Синдром!» Они сказали, может родиться ребенок синдромом. 70 процентов. Такие цифры, кажется, сообщила жена.
Когда к нему обратились с чем-то соседи по столику и он ответил, то все изумленно посмотрели на него: «Ты чего это заикаться стал? Все нормально?»
Он не знал, нормально ли все? 30 процентов на белое.
В чем план того, кто решил так поиздеваться над ним? Или это наказание?
Он стал рассказывать о проблеме сначала совсем чужим людям и не раз слышал от них осторожно произнесенное слово — аборт. И оно одновременно и находило отклик у него в душе и вызывало злобу и протест. А если 30 процентов? Если белое?
В чем план того, кто вершит судьбы?
Можно узнать точнее, но нужно было сделать опасный для плода анализ. И тут уже воспротивилась жена, которая после известия о грозящей опасности вдруг вся собралась и стала точно железной, и не позволила себе ни единой эмоции.
В чем, в конце концов, план?!
Он перечислял все свои грехи и думал о будущем ребенке. Все чаще, словно усиливая эффект, воображение рисовало ему образ девочки-дауна.
Все свободное время он просиживал в интернете, гадая, какова реальная ситуация — черное или белое.
70 процентов снились ему по ночам, а 30 давали сил идти на работу утром.
Неожиданно жену поддержала его мать. Твердо и даже с насмешкой сказав: «Если бы я верила нашей медицине, я бы сказала — аборт. Но я говорю — рожайте».
И, кажется, не осталось никого вокруг, кто не сформировал бы позицию по этому вопросу. Только он все представлял маленькую девочку. И как он бросит курить, чтобы прожить как можно дольше, чтобы опекать ее всегда. Чтобы ее не обижали…
Жена молилась в своей комнате, а он плакал на кухне и после каждого обещания бросить курить закуривал новую сигарету.
Дело близилось к родам. Мать устроила им с женой консультацию у опытной женщины-врача. И он очень рассчитывал, что она скажет правду.
А она сказала: «Девочка».
И улыбнулась.
«Пальцы длинные».
И опять улыбнулась.
«Скажите, — не выдержал он, — а…»
«Нет, — сказала врач, — по УЗИ я не могу поставить диагноз – синдром».
«Это значит, что…»
«Это значит, что я не могу поставить такой диагноз, — и прибавила, глядя на монитор: — Шейка длинная».
И опять улыбнулась.
Оставалось недолго. Недолго для тех, кто ждет рождения здорового ребенка. Но его ожидание растянулось, а воображение оккупировала маленькая девочка в голубеньком платьице. Девочка с синдромом.
И он уже не прогонял ее. Он готовился стать защитником и кормильцем. Он один с женой — против враждебного мира.
Вот, собственно, и все.
Родилась девочка. С длинными пальцами, длинной шеей и большими глазами. Никакого синдрома не было.
Он так ждал и любил ее, что задыхался при одной мысли, что она — его идеальный ребенок — скоро появится дома.
Ах да, и конечно, — когда он увидел ее и взял на руки, то совершенно ясно осознал и понял, в чем был план.
