— …А я ведь только недавно обратила внимание, как нас с братом родители называют, — рассказывает сорокалетняя Александра. — Он всю жизнь у них Витенька и Витюша, а я — Сашка! Мелочь, скажешь, да? Мне так не кажется…
…Сорок лет назад родители Александры ждали мальчика.
В те незамутненные расчетами времена еще и слыхом не слыхали про УЗИ, поэтому интрига сохранялась до самого дня родов. Но Любови Ивановне все дворовые кумушки и деревенские родственницы прочили младенца мужского пола:
— Живот у тебя огурцом? — огурцом! — загибали они пальцы. — На мясо тянет? Воо-о-от! Мужик растет, а что ты хочешь!.. Ну-ка, дай руку! — О! Кто так дает, у того точно мальчик, примета верная… Да у тебя вообще ни одной девчачьей приметы! сама-то кого хочешь? Сына? Ну и правильно, жди, будет тебе сын!
И Любовь Ивановна действительно ждала сына.
Настолько, что даже не смогла скрыть разочарования и слез в родильном зале, когда ей показали только что рожденную девочку: «Ну, мамочка, кого родила, смотри?»
— Ну чего ты? От дуреха! — уговаривала ее напевным голосом пожилая нянька. — Главное — здоровенький ребеночек-то! Девочки — они завсегда матери помощницы… За мальчиком потом придешь, да… А у тебя уже и нянька для мальчика-то подрастет… У нас в деревне так и говорили: сначала, мол, нянька, а потом — лялька…
Девочку назвали мужским именем Александра. А спустя пять лет Любовь Ивановна в том же родзале действительно произвела на свет сына.
— Роды вторые? Старший-то кто у тебя? Дочь? — расспрашивала счастливую роженицу старая нянечка. — От и ладно! Значит, есть уже и нянька для ляльки…
…И вот няньке сорок, а ляльке, соответственно, тридцать пять. Но роли не изменились. С детства и до сегодняшнего дня Александра опекает брата Виктора. То, что Витеньку мама с папой любят больше, никогда не только не ставилось под сомнение, но и даже в голову никому не приходило как-то скрывать.
— Он же мальчик, он же младше! — говорили родители. — А ты взрослая уже! Должна помогать родителям и быть примером для Витюшии.
Лучший кусок отдавали брату. В трудное время девяностых новую обувь и одежду покупали Витеньке — он так быстро растет, а у Сашки еще прошлогодние сапоги как новые и почти как раз. В Витюшиных двойках винили дочь — это ведь она не проследила, чтобы брат выучил стихотворение. Родители-то работали.
Витеньку откупили от армии — тогда было реально попасть в какую-нибудь горячую точку и сложить голову, поэтому тут сделали все что могли. Впихнули в какой-то вуз, в котором он проучился вместо пяти лет — восемь, пропуская лекции, не сдавая экзамены, обманывая родителей. И опять виновата была Александра.
…Неимоверными усилиями и нервами всей семьи Витеньку выучили, образование и диплом у него есть, но на ноги он так и не встал.
В жизни нигде больше двух месяцев не работал, с одобрения родителей — то платят мало, чего ж горбатиться за копейки, с высшим-то образованием. То добираться далеко, с двумя пересадками, это разве ж дело.
То начальник дурак, то работа неумная, то Витенька просто так захандрил — осень на дворе, погода дурацкая — и на работу перестал ходить… Живет с родителями-пенсионерами, пьет, семьи нет, жизнь как сквозь пальцы.
— Ничего не понимаю, в кого он у нас такой, почему, где недоглядели! — растерянно разводит руками Любовь Ивановна. — Сашка-то нормальная! А ведь в одной семье дети росли, родители одни, и воспитывали их одинаково!
Александра с семьей и двумя-детьми школьниками живет на соседней улице, работает юристом и всегда готова подставить родителям плечо. Привезти продуктов, дать денег, достать лекарства, купить Виктору новые ботинки или куртку на зиму, потому что ему не в чем выйти на улицу.
Муж Александры по звонку расстроенной тещи то и дело едет на помощь — то приводить Виктора в чувство, то искать его по кабакам, то еще что-нибудь.
Каждый раз, когда празднуется день рождения Александры, Любовь Ивановна рассказывает старую историю про то, как она ждала мальчика, а родилась Сашка, и как она плакала в родзале, и старая нянька сказала ей эту фразу про няньку и ляльку.
— Не зря все-таки я тебя родила! — каждый раз подытоживает мать свой рассказ. — Права все-таки пословица — сначала надо няньку, да…
Александра только вздыхает.
— Сколько смотрю по жизни, — рассказывает она, — во всех почти семьях, где дочь и сын, сына любят больше, но вырастает из него … растение практически вырастает. Домашний питомец, который только гадит и спит на диване. Тем не менее, вот загадка, «хозяева» от него без ума, верят в его великую породистость и предназначение и с гордостью демонстрируют гостям… А дочери растут как-то между делом, вырастают неплохими людьми… Но о них как-то не задумываются вообще. Вся забота и головная боль — сын…
