Дело в деревне одной было. Жил в ней народ и не тужил ни разу. А и что тужить-то – река есть рыбой богатая, да лес с грибами-ягодами рядом. Ну что колхоз, который во времена советские был, развалился давно, жителей деревни той не больно огорчало. Кому работа нужна – так птицефабрика, считай, под боком.
И вот по весне как-то, снег сошёл только, чуют жители, что аромат в воздухе стоит не совсем весенний. Говном, в общем, пахнет. Ну что запах такой для деревни привычный вполне, оно понятно. Только так сильно в деревне ещё не воняло.
А потом народ и понял. Установил, причину, так сказать, той вони. У них за деревней поле большое было. Раньше-то на нём культуры разные сельскохозяйственные выращивали. Но это ещё при союзе советском, то бишь во времена царя гороха, почитай было. А теперь на нём трава разная росла да и только.
И вот на то поле потянулись от птицефабрики машины с отходами жизнедеятельности курячей. Директор птицефабрики-то, видать, решил оптимизацией бизнес-процессов заняться. А и то – за утилизацию говна куриного денежки-то платить надо. А так – и нет вовсе.
И пошло. Уж и не поле стало вовсе, а огромное такое вонючее одеяло. А летом деревенские и вовсе взвыли. У них летом свой бизнес был дополнительный. Деревня-то на реке, вот рыбаки к ним и наезжали. Кто комнатку им сдаст, кто молочком парным напоит или яичек продаст. Какая-никакая, а всё же денежка в карманы-то и перепадала.
А тут одни приехали, хотели неделю пробыть, да на другой день и убежали. Мочи нет вонь эту терпеть, сказали. Уж больно ядрёный аромат, аж глаза щиплет.
Некоторые так и вообще – из машин выйдут, принюхаются, да и дальше едут. До другой, стало быть, деревни. Беда сплошная, в общем. Жители, конечно, сиднем-то не сидели. И жалобы писали, и ходоков в структуры всякие административные отряжали, да всё без толку.
И вот смотрят как-то – у коттеджа большого, который, почитай, один такой на всю деревню и был, машина иностранная появилась. А потом и хозяйка ейная да коттеджа того к магазину подошла. Не купить чего, а с народом пообщаться, потому как в деревне магазин первейший источник новостей всяких.
Вот та и пришла. И вопрос про вонищу несусветную задаёт. Ну селяне ей всё как есть и рассказали. А та такая – момент, мол. Телефон достала, который айфоном кличут, да и звонит куда-то. И что-то жалостливое такое в трубку-то и щебечет.
А потом и говорит — ведите, мол, к тому полю. Ну мужиков несколько и пошли с ней-то. Приходят они, а минут через несколько прилетают две машины. Ну из тех, в которых то ли бандиты какие, то ли охрана начальников больших ездит.
Вылез оттуда, видать, ихий главный, да женщине такой и говорит – щас всё будет, хозяйка. Нам бы только говновоза дождаться. А и чего дожидаться – вон он, паскуда эдакая, с очередной порцией говнища едет.
Те дорогу машинами своими черными перегородили, тот и остановился. Те водителя выйти попросили, главный сам за руль и уселся. А пара мужиков с ними напросилась. Очень уж интересно, что дальше выйдет.
Ну и поехал вдоль деревни красивый такой кортеж. А те ещё для пущей выразительности мигалки включили. Мужики потом сказывали, что долго-то им ехать и не пришлось. До птицефабрики аккурат. До дома директорова, вернее. Приехали они, да под вопли супружницы его аккурат под воротами говновоз тот и ослобонили.
А главный который ещё карточку визитную дал и посоветовал, чтобы позвонил ему муж ейный срочно. И что вы думаете – уж на другой день понаехало бульдозеров к полю тому. Несколько дней прошло – и навоза курячьего как и не бывало.
А хозяев коттеджа с той поры очень на деревне зауважали. Обратится хозяйка за молоком или творожка домашнего купить – так ей с походом дают, а то и вовсе бесплатно.
© Helina Bentsioni
