Ванька ревновал Любу, как сумасшедший. Когда они жили в деревне, это ещё можно было терпеть. Но когда купили квартиру в городе, ревность увеличилась раза в два. Ещё бы, в городе мужчин, которые могли бы положить глаз на его Любу, было больше. Намного больше.
А Люба у него была женщиной очень привлекательной. Деревенская жизнь её совсем не испортила. Статная, с чёрными густыми волосами и на удивление аристократическим лицом. На мужа она не обижалась, наоборот, ей было приятно, что Иван так любит её.
Однажды, когда Иван возвращался домой, бабки, как всегда восседающие на лавочке возле подъезда, зашушукались при его виде. А потом одна из них, Петровна, отозвала Ваньку в сторону и зашептала:
“Милок, к твоей то Любке хахаль ходит. Кажный день. Давеча вот опять приходил”.
Иван рассвирепел. В таком состоянии он буквально влетел в свою квартиру.
“Кто он?” — с порога заорал он жене. Люба никак не могла понять, о чем говорит муж.
“Кто к тебе ходит, пока я на работе? С кем ты тут развлекаешься? Я-то думаю, что меня моя благоверная ждёт, супчик варит, скучает. А она оказывается, с другим кувыркается!”
И, не слушая оправданий жены, Ванька ударил ее по лицу. В первый раз в жизни. И сам испугался того, что сделал. Люба не сказала ни слова. Просто прошла в комнату, взяла свою сумочку и вышла из квартиры. А у Ивана от шока даже не было сил ее остановить.
Люба домой не вернулась. Ни вечером, не на следующий день. Телефон свой отключила. А на работе не появлялась. Ивана грызла совесть — доказательств измены жены у него не было, а факт рукоприкладства был. Причем мужчина за него себя просто грыз.
А через несколько дней к нему в квартиру постучали. Обрадованный Иван полетел к двери, подумав, что это вернулась жена. Но за дверью стояла отнюдь не Люба.
Это была одна из “лавочных” старушек. “Ваня, я покаяться пришла, — с порога заявила она, — Петровна тебя тогда обманула. У нее зуб на тебя — не понравилось ей, что вы из деревни в город приехали. Да еще и в именно эту квартиру. Она хотела у Никитичны, бывшей хозяйки, ее для внука в полцены купить. А та ни в какую не соглашалась. Вот она и решила вам отомстить. Мы-то тоже думали, что она правду говорит. Пока она нам не похвасталась. Прости, милок”.
Иван не знал куда бежать. То ли бежать и разбираться с Петровной, то ли искать жену. А где ее искать Иван даже не представлял. Пока не встретил Любину подругу. Та проговорилась мужчине, что Люба уехала в деревню к своей двоюродной сестре.
Иван поехал. Он долго стоял перед любимой на коленях и вымаливал прощение. Люба сначала была неумолима, но потом сдалась и обняла мужа. Ей и самой без него всё это время было невмоготу.
А Петровну они не тронули, просто перестали разговаривать. Как и половина ее “лавочных” подруг. Уж больно грязными методами она улучшала себе жизнь.
