Модный нынче раздельный бюджет ассоциируется у меня с соседями по коммуналке, иногда пересекающимися в спальне.
Раз уж делить, то делить всё: у каждого свой рулончик туалетной бумаги, две сковородки со скворчащими яишенками на завтрак, потом каждый свою помыл — и на работу.
Женщина, больше времени проводящая в ванной, записывает показания счётчиков до и после помывочных манипуляций, и оплачивает этот расход самостоятельно.
А мужчина, приходя с работы, моет свою половину прихожей и две конфорки.
В подобной делёжке можно дойти до всамделишного абсурда: один из супругов исправно пишет расписки более успешному. Я думала, так не бывает. Ошиблась.
Ксения до сих пор в шоке от того, что произошло в семье её сестры Валентины…
Бюджет они поделили четыре года назад. Муж сестры, Вова, решил копить на новое авто и немного ужал сумму на семейные расходы.
Вале это не понравилось и она предложила разделить бюджет. Первое время они покупали продукты напополам и поровну платили за коммунальные услуги. Дальше — больше: они стали готовить отдельно, не сойдясь в объёме покупаемой еды.
Стали стирать отдельно, покупая разный стиральный порошок. А когда Валя взяла больничный, чтобы лечь в больницу сих дочерью, потом она потребовала с Вовы компенсацию за утраченную часть заработка. Валя стала больше тратить на ребёнка и накопления Вовы накрылись медным тазом.
Всех всё устраивало ровно до тех пор, пока Владимир не лишился работы. Валентина в положение мужа вошла: средств, чтобы её муж мог и дальше оплачивать свои расходы, выделила. Но не просто так, а под расписку.
За три месяца, что длились поиски новой работы, мужчина задолжал своей супруге 110 тысяч рублей. Зарплата на новом месте была ощутимо ниже, зато величина семейных расходов, которую определяла Валя, всё росла и росла.
Валя специально покупала племяшке дорогущие платья и комбинезоны, потом половину требовала с Вовы. Он, и так будучи в долгах, как в шелках, пытался одновременно и гасить долг перед Валей, и обеспечивать текущие потребности.
Я её просила остановиться, не дело это. Семья, в первую очередь, это поддержка. А то, что устроила Валя — цирк какой-то. О том, что Вова её содержал во время декрета, что Вова оплатил нашей маме недешевое лечение, что Вова никогда ни в чём Вале не отказывал, она забыла.
Даже тогда, когда он стал копить на машину, он всё равно давал моей сестре деньги. Пока этот театр абсурда с разделением не начался, у них всё было хорошо. Я предупреждала сестру, что дело закончится разводом.
Но она от меня отмахнулась. Складывалось впечатление, что она упивалась происходящим: Вова становился должен ей всё больше и больше, — рассказывает Ксения.
Точкой в семейных отношения Владимира и Валентины стали купленные туфли для их дочери. Валя заказала их с немецкого сайта, и отдала за обновку 19 тысяч рублей, половину из которых начала требовать с мужа. Владимир отдал жене требуемое и пошёл собирать вещи.
Валя мне позвонила, сообщила, что разводится. А ещё попросила дать ей контакты юриста, моего деверя. Моё любопытство было удовлетворено: Валя собралась идти в суд и требовать с Вовы возврата средств по распискам. Я была в шоке, — говорит Ксения.
До суда дело не дошло: долг Владимира, выросший до 130 тысяч, погасили его родители. А вот развод состоялся. Владимир поделил жилплощадь, но повременил с разменом, и стал платить алименты — четверть своей зарплаты, больше никак финансово в жизни дочери не участвуя.
Спустя год после развода Владимир снова женился. Пошатнувшее материальное благополучие Вали, в виде уменьшившейся заработной платы, его не интересует: мужчина хочет продать свою половину жилья, чтобы обрести другую недвижимость для новой семьи.
Сестра ревёт с утра до вчера. Денег с раздела двухкомнатной квартиры ей хватит разве что на комнату в коммуналке. Она пыталась поговорит с Вовой, хотела его убедить, чтобы он не отправлял её и дочь жить с чужими людьми.
Вова ей ответил: «Тебе же нравится, когда каждый сам себя обеспечивает и всё поделено? Что ты жалуешься? Так и будешь жить: свой холодильник, свой стиральный порошок. Всё, как ты любишь!»
Вовка злится, это понятно: Валя тогда перегнула палку. Племянницу жалко, её родители не смогли найти общий язык, а она страдает.
Каждый раз, когда вижу в интернете восторженные отзывы о поделённом бюджете, сразу про сестру вспоминаю. И эти люди разведутся, обязательно.
Не может быть нормальной семьи, когда каждый сам за себя. Сочувствую сестре, но она сама виновата, — закончила свой рассказ Ксения.
