ЩЕЛЬ

238

ЩЕЛЬ

Дверь соседской квартиры опечатана. Но бумага с печатью, которой она заклеена, — порвана, замок сломан, и дверь приоткрыта. Через щель ничего не видно.

Там темнота. — Я туда заходил, — говорит он.- Там все как было перед убийством. Свет только отключили, поэтому нужно идти днем. Если выдержишь ужас.

— Ужас? — Спрашиваю.

-Ледяной. — отвечает Сяся.

Такое у него прозвище. В первом классе он еще не выговаривал несколько букв и вместо своего имени представлялся этим смешным словом — Сяся.

— Какой ужас? — Спрашиваю опять.

-Хозяйка.

— Что хозяйка? — Мне становится страшно.

— Она еще там. — Отвечает Сяся.

Нам по двенадцать лет, мы учимся в одном классе, и после школы я захожу к нему в гости иногда. Больше к нему никто не ходит и дружить с ним не хочет.

— Чего врешь? Все видели, как ее выносили.

— Я зашел и видел ее тень на стене. Она качалась и вздыхала. Что-то там не так. Что-то не то….

— А замок ты сломал?

Он усмехается:

— А кто же еще?

Он живет с отцом. Мать, по его словам, умерла еще в детстве.

— Она тонула в глубоком водовороте. Протягивала руки и звала меня. Но я не мог к ней прыгнуть и спасти. Она утянула бы и меня. Это сто процентов.

ЧИТАТЬ ТАКЖЕ:  Муж ушёл к другой

Внешне Сяся очень похож на отца. Черты лица столь схожи, что иногда кажется, сын — просто уменьшенная копия отца. Только отец совершенно лысый, а у Сяси на голове жиденькие редкие волосы.

Отец работает инженером на военном заводе. Он спокойный, рассудительный и жизнерадостный.

— Поел? Как не поел? А уроки сделал? Молодец! Кашу гречневую будешь? А друг твой? Почему нет? И с сахаром не будешь? Воооот! Все любят с сахаром!

Он уходит на кухню варить гречку. 

— Это он подтолкнул маму в воду. — Говорит Сяся.

— Да что ты?!

— Это сто процентов. Он не мой родной отец.

— Так может, в милицию заявить?

— Нет! Что ты! Молчи. Его арестуют, а меня в детдом. Нет, поживу уж с ним. После школы на завод к нему устроюсь. Буду полтора оклада получать.

Отец Сяси зовет нас есть на кухню, и я во все глаза рассматриваю этого ужасного человека. А он улыбается.

– Хорошо, что у Сашки такой друг, — говорит он, — преданный. Одному-то, небось, плохо. Без дружбы никуда, пацаны.

Сяся действительно ценит нашу дружбу и старается настроить меня против других моих приятелей:

— Они у слепой старушки сумочку отобрали. И дразнили ее. — Говорит он. — Она просила, умоляла их, верните сумочку, там моя пенсия. Но они только смеялись.

ЧИТАТЬ ТАКЖЕ:  Странная бабушка

В школе его все не любят, так же, как и он не любит всех. Мне все время кажется, что учительница английского специально задает ему вопросы потруднее и с удовольствием ставит двойки.

— Ничего, — говорит Сяся, — я вижу на ней специальные знаки. Недолго ей осталось.

Около школьного двора, между гаражами и трансформаторной будкой, парни классом старше поймали и издеваются над Сясей. Его окружили и тычут кулаками в спину и плечи. Я нахожусь на безопасном расстоянии, поэтому кричу:

— Отпустите! Я сейчас милицию позову!

И мне вторит случайная прохожая: — Хулиганы!

Старшеклассники разбегаются. Я подбегаю к Сясе. У него разбит нос. Щеки и подбородок измазаны в крови.

— Здорово они тебя. Пойдем в школу, расскажем?

— Нет, — говорит Сяся,- я смертельно болен. Заразной болезнью. Они все измазались в моей крови. Теперь они умрут в мучении.

Он победно улыбается. Я вглядываюсь в него, пытаясь понять, правду ли он говорит.

Но понять ничего нельзя. Несмотря на улыбку, глаза его темны, как два глубоких колодца, и смотреть в них — все равно, что в щель, за которой квартира, где на стене колышется и вздыхает тень жестоко убитой женщины.